«Мы — там и здесь» [Разговоры с российскими эмигрантами в Америке]

— Я позволил себе довольно колючий вопрос: не кажется ли Любочке, что американцы относятся к ней с большим пониманием и уважением, чем муж, который занимается только тем, что его занимает? Он ведь тратит на издательское оборудование, в частности, деньги, которые она зарабатывает нелёгким трудом. "Он так не считает, — последовал ответ. — Он считает, что это наши общие деньги, и я его не разуверяю…".

Есть у Любы и другие сферы переживаний. Надо как-то помогать детям, оставшимся в России. Поддерживать порядок в собственном доме. Да и на работе не всё так гладко, как кажется со стороны. Её работой все довольны и, тем не менее, время от времени эта приезжая из России как бы испытывает "подземные толчки", связанные с различием российской и американской культуры, нашими и их привычками и нравами. Так, одна американская дама, у которой на книжных полках стоят в переводах произведения Толстого, Достоевского, Чехова, Пастернака, тем не менее несколько раз затевала разговоры о том, что жители России в массе своей дикари. Она призывала Любу "быть больше американкой". Когда уборщица из России появилась у неё впервые, профессорша начала обучать её… как пользоваться пылесосом и переговорным устройством (интерком). Другой клиент пытался преподать Любе "основы этики". Утром того дня, когда она должна была приехать к нему для уборки квартиры, он позвонил ей и сообщил, что в одной из комнат у него ночует гость и, прежде, чем входить в эту комнату, ей надлежит постучаться….

Есть семьи, где хозяин может поставить свои сникерсы на кухонный стол. Хозяйка в той семье купает своего маленького ребёнка в том же тазике, который Люба использует для мытья полов. Различны у нас и у них и отношение к домашним животным. В одном доме хозяин кормит любимого кота на том же столе, за которым обедает вся семья. Посуда собачья и кошачья моется в этом доме вместе с посудой, из которой едят хозяева. Понятия о домашнем уюте у американцев и россиян тоже изрядно разнятся. У аборигенов в спальне можно увидеть железный ржавый сейф, который наша хозяйка даже в сарай не поставила бы. Все эти детали американского быта поначалу царапали Любочку, помешанную, как и многие российские женщины, на чистоте и уюте. Но сегодня она относится к нравам своих клиентов уже более спокойно. Основная чувствительная точка её жизни по-прежнему семья, отношения с мужем. Надо поддерживать в доме равновесие, сохранять мир и покой. Основную роль в этом, длящемся уже почти 30 лет процессе, должна брать на себя жена. "Ваш муж понимает, каково оно, ваше значение в его жизни?" — спросил я напоследок. "Думаю, что понимает. Но никогда об этом не говорит. Характер такой…”.

Новелла вторая

Рядом они выглядели забавно: муж-американец огромен, белобрыс. Из-под джинсовой куртки выпирает изрядное брюхо. По лицу его бродит стеснительная улыбка. Он нежно и неуверенно поглядывает сверху на свою махонькую русскую жену. Она прямая противоположность супругу. Тоненькая, изящная. Несмотря на возраст (Рите сильно за сорок), физиономия у неё миловидная, даже красивая. Но никакой наивности и доброты в этой красивой мордочке нет и в помине. Острый, холодный взгляд мгновенно засекает обстановку. Она явно из тех, кто знает, когда следует улыбаться, когда выглядеть гордой и неприступной, а когда нежной.

Русско-американская семья Риты и Джима возникла в Нью-Йорке меньше трёх месяцев назад после двухнедельного знакомства. Американец (ему немного за пятьдесят) никогда не был женат. У него нет детей. Её же интимная биография намного сложнее, но говорить на эту тему она не склонна: что было, то прошло и быльём поросло. Сейчас начинается новая жизнь. Американская.

Маленькая Рита рассказывает. Говорит о себе бойко, темпераментно. Возникший в её изложении автопортрет изъянов не имеет, талантлива, благородна, трудолюбива. Мой объективный друг-магнитофон записывал каждое слово нашей беседы, ничего не искажая, и мне оставалось только разобраться, где в этой страстной Ритиной речи правда, а где… всё остальное.

…Русская, с какими-то казачьими корнями семьи. Родители, прошедшие войну, познакомились вскоре после завершения боев в небольшом городке на Северном Кавказе. Там Рита и родилась. Папа инженер, мама врач-хирург. Интеллигенты. Учили дочь музыке, хореографии, посылали в драматический кружок. Профессию актрисы Рита избрала ещё в школе. "Я хотела петь, танцевать и играть, как Любовь Орлова. Она была моим кумиром." Мама не возражала, но жизненно более опытный папа настаивал на более "серьёзной” профессии. Производственной. Решили, что дочь пойдёт на химический факультет. Рита, не желая никого обижать, завершила театральное училище почти одновременно с химфаком. Сегодня умненькая Рита находит весьма оригинальное объяснение своему двойному образованию. "Знание химии весьма ценно для актёра. Профессия наша требует постоянного анализа того образа, который мы воссоздаём на сцене. Аналитическая химия тут очень уместна”.