Мы убиваем за Игниум

— Ты редко говоришь о нас, о тех, кто умер, ты даже стараешься о нас не думать. Но тебе это не помогает. Ты будешь всегда жалеть об этом. Ты винишь себя, и это тебя уничтожит.

— Ты уже мёртв, — ответил я. — Ты и так приходишь ко мне каждую ночь. Но сейчас ты мне врёшь. Не все здесь мертвы. Почему ты мне их показываешь? Это же сон, верно? Мне всё это снится.

— Верно, — Анри улыбнулся. — А когда ты проснёшься, будет очень больно.

— Почему?

— Потому что у тебя сломаны ноги.

— Но я же как-то иду рядом с тобой.

Я и сам не понял, как мы оказались в Академии. Мы стояли рядом с учебным корпусом, возле которого стояла арка. Эту арку подпирали две старинные ригги, а наверху стояла другая. В кабине торчал чей-то памятник.

— Один из двух Варга, что дожил до двадцати, — напомнил мне Анри. — Жаль, что наш Янек умер за день до этой знаменательный даты.

— Я не верю, что он мёртв, — сказал я.

— А это и не важно, — Анри захохотал, продолжая идти очень быстро. — Важно другое. Ты же обрадовался, когда увидел, как он умер.

— Чего?

— Ты рад его смерти. Ведь ты его боишься. Боишься того, кем он стал. Помнишь, как однажды он сказал тебе, что боится тебя? После того ночного боя в деревне? А теперь ты сам в ужасе от того, в кого он превратился. На его руках кровь невинных жизней, ты рад, что он умер, не становясь ещё большим чудовищем.

— Прекрати! — потребовал я. — Ян запутался и сделал много плохого. Но он мой друг, я пойду ради него на всё, что угодно. Я сделаю всё, чтобы вытащить его из этой дыры. Как и сделал бы тоже самое для тебя. Но как я могу это сделать сейчас? Ведь ты давно мёртв, Анри. И я до сих оплакиваю твою смерть. Но сейчас это не ты. Ты бы никогда такое мне не сказал. Ты говоришь мне, то что я сам боюсь себе сказать.

— Может быть, Марк.

Мы сидели в кабине Ужаса Глубин. Исполин стоял на дне озера. Было жутко холодно.

— Ты никогда не говоришь о тех, кто умер по твоей вине, Марк.

— А что это изменит? Нужно заботиться о живых?

— Хорошо ты заботишься, — Анри хмыкнул и похрустел костяшками пальцев. — Иногда у меня складывается впечатление, что ты о нас забыл. Поэтому люди вокруг тебя умирают? Потому что ты забыл о тех, кто умер? Вспоминай их хоть иногда. Хорошо, Марк.

— Обещаю.

— А теперь. Ты же умеешь просыпаться так, но не открывать глаза. Сейчас это будет сложно. У тебя будет всё болеть. Проснись.

* * *

Я едва не вскричал от боли, когда очнулся. Нестерпимо болели ноги и рука.

Боль дала мне понять, что я проснулся, что это был сон, один из тех, что снятся мне почти каждую ночь. Это не призраки, что приходят меня мучить. Призраков не существует. Есть только мои собственные призраки, которые вызваны сожалениями. Теми сожалениями, которые я пытаюсь скрывать даже от самого себя.