Мы упадем первым снегом

– Ребята, – я вытягиваю ногу, опускаюсь все ниже и ниже, подтягиваю ее и делаю пируэт, в котором все вокруг меня превращается в вихрь красок, прежде чем я снова выпрямляюсь и продолжаю двигаться чистыми шагами. – Он меня не имел. И вообще, это звучит унизительно. Почему вы так говорите?

– Это же Нокс, – хором отвечают Гвен и Леви, а Эрин пожимает плечами, словно ему нечего возразить на их слова.

– Это в его стиле, – добавляет он.

– Не со мной, – я прикусываю нижнюю губу. – Это… всерьез.

Гвен, Леви и Эрин смотрят на меня так, будто я сказала им, что брошу фигурное катание и уеду из Аспена.

– Та-а-а-ак, – говорит Леви. – Что-то не сходится.

– Что не сходится?

Я тяжело дышу, потому что только что сделала «кораблик» – схватилась за лезвие руками и притянула ногу, почти касаясь головы.

– Нокс в одном предложении со словом «серьезно», – говорит Гвен. – Но ты продолжай, моя лучшая подруга, продолжай. Мне любопытно.

Опять эти бабочки в животе. Гвен назвала меня своей лучшей подругой. У меня слегка кружится голова. Может быть, это из-за пируэта, но мне кажется, что сегодня мой организм вырабатывает серотонин в избытке, а он к этому не привык. Совсем не привык.

– Он назвал меня своей девушкой.

Гвен спотыкается, словно тонущий кораблик, Леви падает с лутца, а Эрин врезается в борт. Харпер проезжает мимо нас и хмурится, глядя на них троих. Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

– Ребята, я же всего лишь сказала, что я его девушка, а не то, что Skate America отменили.

– Это серьезнее, – говорит Гвен. – Что он назвал тебя своей девушкой.

Леви кивает:

– Нокс и слово «девушка»? Это на порядок круче, чем Skate America.

– Если бы Уильям знал, он бы твитнул об этом в Apsen, – говорит Эрин.

– Только попробуйте ему сказать, – угрожаю я. – Если скажешь, я сожгу его оленей-монстров и скажу, что это были вы.

– Он все равно узнает, – говорит Гвен. Она делает двойной аксель, который получается у нее на удивление хорошо, а затем размахивает руками в воздухе. – Сама подумай, у Нокса есть девушка! Эта новость разнесется быстрее, чем бомба-вонючка, которую взорвали в комнате без окон перед вентилятором.

Леви кивает:

– Дай нам потом свой автограф, Пейсли. Ты отныне знаменитость.

– Как считаете, какой журнал будет первым?

– Ice Today, – говорит Гвен в тот момент, когда Эрин называет USA Today.

Гвен качает головой и чуть не теряет равновесие:

– Ice Today ни за что не позволит, чтобы новость о девушке их звезды была обнародована кем-то другим.

– Это не станет достоянием публики, – говорю я громче, чем хотела. Полли бросает на меня строгий взгляд, и я пытаюсь собраться, но мой пульс внезапно бьется быстрее, чем пируэт, который я делаю, чтобы скрыть свое лицо от тренера. Выпрямившись, я говорю чуть более спокойно: – Мне бы не хотелось, чтобы об этом стало известно публике. Никому ни слова, ясно?

– Но, Пейсли, – начинает Гвен. Она переглядывается с Леви и Эрином, у которых на лицах то же выражение, что и у нее.

Леви осторожно говорит:

– Новости о девушке Нокса Винтерботтома практически невозможно не стать достоянием общественности.

Я не хочу этого слышать, потому что знаю, что он прав. Но я не хочу себе в этом признаваться, потому что тогда мне придется столкнуться с реальностью, а я этого не хочу, потому что реальность ужасна, а сейчас все слишком прекрасно, чтобы быть ужасным.

– Просто пообещайте, что никому ничего не скажете. Пожалуйста.

– Обещаем, – говорят все трое одновременно, но их голоса звучат сочувственно, подразумевая: «Бедняжка, это все равно всплывет рано или поздно». Я это слышу, я это знаю, но делаю вид, что нет. Я притворяюсь дурочкой, чтобы все оставалось хорошо. Может быть, сработает.

Может быть, может быть. Опять эти слова.

Ты обнимаешь меня, даже когда не рядом Пейсли

X-Games пройдут на горнолыжном курорте на Баттермилк. До них еще почти две недели, но подготовка идет полным ходом. Я никогда не интересовалась сноубордингом, но я знаю, что такое X-Games. Все их знают. Их показывают по ESPN и ABC, и они похожи на Суперкубок по снежным видам спорта. Это как огромный фестиваль в заснеженных горах, с большой сценой, живой музыкой и несколькими соревновательными площадками для спортсменов.

– Хафпайпы для биг-эйр и слоупстайла уже установили, – говорит Гвен, когда мы проходим мимо ограждений музыкальной зоны и видим за сценой возвышающиеся халфпайпы с баннерами X-Games.

– Суперпайп еще не готов, – говорит Леви. Он поглаживает перчаткой свою темную щетину, местами окрашивая ее снегом в белый цвет. Он прав. У суперпайпа стоят два больших экскаватора, которые роют снег ковшами.

– А где все? – я оглядываюсь, но вокруг пусто и темно.

– Я думала, что сегодня здесь будут праздновать подготовку.

– В «Гостинице в Аспене», – отвечает Эрин. Он указывает вдаль, и, конечно, я различаю теплые огоньки. Светлячки над снегом. Вот на что это похоже. На порхающих светлячков прямо рядом с пайпом для фристайла.