Мы в ответе за тех…

   Герцог видно не смотрел на проблему, что сам и организовал, с этой стороны. Он не мог и предположить, что кто-то осмелится кинуть вызов обществу. А вот с такой постановкой вопроса, как преподнёс её Мартин, ему, и правда, стало не по себе.

– У вас есть предложение, как выйти из такой ситуации? – спросил он Мартина.

– Я думаю, у нас есть шанс разойтись красиво и по возможности мирно.

   Дальше события разворачивались со скоростью лесного пожара. Капитан распорядился выделить в распоряжение Мартина и Жака всех заводных лошадей, которых набралось всего двенадцать голов. Купцы, скрепя сердце, переложив товары по оставшимся повозкам, выделили шесть телег с упряжью под одну лошадь. Оружия набралось немного и всё неважного качества. Отдали все захваченные луки и копья кочевников, их кожаные доспехи и щиты. Вот продовольствия дали достаточно. Должно было хватить на пару-тройку дней, не больше. Дать больше не могли, самим не хватало.

   Герцог лично, когда уже стемнело, при свете факелов, осматривал вместе с Жаком всё, что смогли наскрести без ущерба для боеспособности каравана – имущество, лошадей и оружие. Увиденным, как и предполагалось, остался недоволен. Гвардейцы придержали лишнее оружие хорошего качества, да и в селе было продано много. Лошадей отдали, в большинстве своём, или больных или старых. Кожаные доспехи, практически все, со следами от ударов мечей и в дырках от попадания арбалетных болтов и стрел. Но Жак поблагодарил всех и за такую помощь, сказав, что пока будут заниматься пленными, отправит в село телеги на закупки. На вопрос, где возьмёт деньги, просто промолчал.

   Мартин в это самое время развлекал девушек рассказом о бое, бессовестно привирая и придумывая жуткие подробности сражения. Из его рассказа их бой перешёл из разряда простого сражения в эпохальную битву. Он так всё запутал, что понять где, правда, а где вымысел было невозможно. Дана, пыталась отправить куда-нибудь Олию, чтобы остаться наедине с Мартином, служанку она загодя оставила на кухне, а вот подружка никак не хотела оставлять весёлого наёмника, вопросами выпытывая подробности. Мартин со своей стороны всеми силами пытался удержать возле себя дочку купца. Он инстинктивно опасался оставаться один на один с Даной, переключив всё своё внимание на Олию, чем сильно раздражал баронессу. Дана, в свою очередь, желала выяснить с наёмником отношения, понимая в душе, что этих самых отношений у них как раз не было, и нет. Мартин, как скользкий вьюн, ловко выскальзывал из ею расставленных силков, и у неё в душе стало закрадываться впечатление, что она перестала быть такой привлекательной и неотразимой, какой обычно была у папы во дворце.

   Вся ночь ушла на подготовку имущества и всего остального для нового подразделения гвардии. Мартин, пожелав спокойной ночи девушкам, несмотря на укоризненный взгляд прекрасных глаз Даны, сбежал в помощь баронету, которую тот не просил. На прямой вопрос Жака, чего Мартин бегает от баронессы, тот честно ответил: " Я её боюсь!!! А жениться мне рано. А если учесть, кто её дядя, то боюсь даже представить, кто у неё папа! А я, знаешь ли, жить хочу!".

   Караван ушёл с рассветом. Оставив на месте стоянки отобранное имущество и лошадей, а также две уставших фигуры. Одного задумчивого баронета, что с завистью смотрел на своего друга, который истуканом, с изумлённой физиономией стоял посреди площадки перед алтарём. А всему виной была выходка Даны.

   Эта милая девушка при прощании, когда все уже седлали лошадей и свёртывали лагерь, обманом завлекла Мартина к алтарю, под предлогом показать ему якобы найденный утром около него тайник. И возле алтаря, на виду у изумлённого Жака и Олии, которая сопровождала подругу, произнесла клятву любви и верности, смотря в распахнутые от удивления глаза наёмника.

– Я свою часть клятвы сказала, – тихо проговорила она – а ты сам для себя решишь, нужна ли вторая её часть. Захочешь – меня найдёшь! Я всё сказала. Дальнейшую нашу судьбу решать тебе. Я свой выбор сделала! – и, прижавшись к Мартину грудью, крепко поцеловала его. А затем, полюбовавшись живой статуей изумлённого Мартина, ушла собираться к отъезду.

   Караван ушёл. А Мартин продолжал стоять посреди площадки перед алтарём, как колонна. Баронет, испугавшись того, что Дана могла что-нибудь сделать с Мартином, столкнул его с места, тем самым приведя наёмника в чувство.

– Что это было? – прошептал ошеломлённый Мартин.