Мы вас построим

Первое известие о Прис, промелькнувшее в сиэтлских газетах, едва не прошло мимо нас, поскольку, на первый взгляд, было никак с ней не связано. Лишь перечитав статью несколько раз, мы осознали, что это значит.

В заметке говорилось о Сэме К. Барроузе, это мы поняли сразу. Писали, что его встречали в ночных клубах с потрясающей молодой художницей. Называлось ее имя – Пристина[13] Вуменкайнд.

– О господи! – воскликнул Мори. – Это же наша фамилия. Она перевела на английский «Фраунциммер», но неправильно. Послушай, дружище, я всегда гордился своей фамилией, хвастал перед всеми – тобой, Прис, моей бывшей женой. Но «Фраунциммер» вовсе не означает «женщины» – скорее, это надо переводить как «куртизанки» или попросту «проститутки».

Он снова недоверчиво перечел статью.

– Она поменяла фамилию, но все переврала. Черт, ей следовало называться Пристина Стритуокер[14]. Фарс какой-то, просто абсурд! Знаешь, откуда все пошло? Это все чертова Марджори Монингстар. Ее настоящее имя Моргенштерн, что означает «утренняя звезда». Прис почерпнула у нее идею и имя тоже изменила с Присциллы на Пристину. Нет, я сойду с ума!

Он вновь и вновь перечитывал заметку, озираясь бешеными глазами.

– Я уверен, что это Прис. Это не может быть никто иной. Прочти описание, а потом скажи свое мнение.

«ЗАМЕЧЕН В «У СВАМИ»

Не кто иной, как Сэм Большая Шишка Барроуз, – в сопровождении особы, которую мы, используя лексикон завсегдатаев ночных клубов, назвали бы «его новой протеже», цыпочки «круче некуда», по имени – если вы в состоянии такое проглотить – Пристина Вуменкайнд, с выражением лица «что я здесь делаю?», словно она нас, простых смертных, в упор не замечает, с черными волосами и формами, которые заставили бы позеленеть от зависти фигуры на носах старинных деревянных кораблей (знаете такие?). Находившийся также в этой компании Дэйв Бланк, адвокат, сообщил нам, что Прис – художница, с другими СКРЫТЫМИ талантами. И, усмехнулся Дэйв, возможно, что однажды она появится на телевидении в качестве актрисы – никак не меньше!..»

– Черт, что за дрянь! – воскликнул Мори, отшвырнув газету. – Как этот чертов репортер может писать подобное? Они с ума сошли. Но ты-то узнаешь Прис? И что за фигня насчет восходящей телезвезды?

– Надо думать, Барроуз владеет каким-нибудь телеканалом или частью его, – предположил я.

– У него есть компания по производству собачьей еды – консервированной ворвани. И раз в неделю он спонсирует телешоу – цирк пополам с бизнесом. Он наверняка отстегнул им какие-то деньги, чтобы Прис выпустили на пару минут на экран. Но для чего? Она же не умеет играть! Нет у нее к этому таланта! Так, я думаю, надо обратиться в полицию. Позови сюда Линкольна, мне надо посоветоваться с адвокатом!

Я постарался его успокоить, но Мори пребывал в состоянии бешенства.

– Я знаю, он спит с ней! Эта тварь спит с моей дочерью! Он ее растлевает! – Он принялся названивать в аэропорт Бойсе в надежде захватить ракетный рейс.

– Я полечу туда и арестую его, – бормотал он между звонками. – Нет, к черту полицию! Я возьму с собой пистолет… Девчонке всего восемнадцать! Это уголовное преступление! И у нас достаточно доказательств, чтобы возбудить дело… Я ему всю жизнь сломаю. Он угодит за решетку на двадцать пять лет!

– Послушай, – попробовал увещевать его я, – Барроуз продумывает абсолютно все до последней мелочи. За ним всегда ходит по пятам его чертов адвокат и покрывает все его делишки. Не знаю, как он это делает, но у них везде все схвачено. И ты, только потому, что газетный придурок решил написать какую-то ерунду о твоей дочери…

– Тогда я убью ее, – решил Мори.

– Погоди! Заткнись, ради бога, и выслушай меня. Мы не знаем, действительно она спит с ним или нет. Скорее всего, ты прав – она его любовница. Но одно дело знать и совсем другое – доказать. Положим, ты сможешь силой ее вернуть в Онтарио, но он обязательно об этом узнает.

– Как бы я хотел, чтобы Прис оставалась в Канзас-Сити! Лучше бы она никогда не покидала клинику. Ведь она же всего-навсего ребенок, к тому же психотик в прошлом.

Чуть позже Мори немного успокоился.

– А как он может удержать ее около себя? – поинтересовался он.