Мы вас видим (СИ)

Рутилка безопасна, класс А. Предельно землеподобна, тут даже кислорода не какие-нибудь следы, а полновесные девятнадцать процентов. Он на её титановом панцире выпаривается, из воды. Фотокатализ, чистая абиогенка... Правда, это всё, что здесь есть. Воздух, вода - и панцирь с "иголочками" однотипных островков. Однотипных, если не сказать одинаковых, плато для корабля - и то, в своё время, едва подыскали, уже об искусственной площадке подумывали (и это для малюсенькой-то эрвэшки!). В общем, монотонненько, да, монотонненько... Но ведь это, собственно, и есть - безопасно!

К тому же - ну а где в космосе весело? Это тридцать лет назад, когда РоллВэйв только открыли, только научились преодолевать эти безумные парсеки, были какие-то восторги и надежды. Разве не чудо? Дальний космос в нашем распоряжении!.. Тридцать лет распоряжаемся. Одна планетка серее другой. И это ещё "квазитеррки", класс А, элита, так сказать, а сколько всякой газовой, расплавленной и прочей чепухи, про которую только и скажешь, что - ну вот она, есть себе и есть. Вот именно - себе есть, не нам... Реальность, как это часто бывает, не оправдала ожиданий. Может, ожидания были слишком смелыми? Больше-то всего хотели найти жизнь. А нашли - меньше. Меньше всего, меньше некуда - спорить о том, насколько эти вялые вирусы да перемёрзшие споры вообще жизнь, - можно. Можно, но неинтересно. "Споры о спорах" - так, иронически, называлась статья профессора Грёде, своего рода приговор тому периоду, периоду надежд, перспектив, эйфории...

Нет, надежду не отключили. Её переключили, перевели с "high" на "medium". Только вся штука в том, что на "medium"-е она никогда не держалась и держаться не будет, всегда ползёт вниз, к безнадёге. Освоение не прекратилось, оно превратилось. Превратилось в использование. А работа Аграняна, поначалу ещё транспортировавшего каких-то там учёных, каких-то экспериментаторов с их бесконечными железками, - превратилась, в конце концов, в исключительно туристический извоз. Нельзя сказать, что Агранян страдал по этому поводу. Не ликовал, конечно, - но и не страдал. Работа есть работа, а "туристы тоже люди", как заладил раз и навсегда его однокашник капитан Ковтун...

Агранян ещё раз глянул на замерших господ туристов, потом на воду - и глубоко вздохнул.