«Мы вброшены в невероятность»

«Научно-фантастический сюжет в произведениях А. Н. Толстого органически сливается с реалистическим колоритом всего повествования, отличающегося широтою постановки социально-фантастической темы, многогранностью и тонкостью социально-психологической характеристики героев».

Л. Поляк:

«Тема советского человека, его революционного энтузиазма, его творческого горения, мужества и активности, его дерзких мечтаний и могучего разума перерастает в „Аэлите“ в тему человека вообще, человека безграничных возможностей… покорителя звездных пространств».

Конечно, и в те годы были другие оценки, среди которых многого стоило положительное мнение А. М. Горького. Но его мнение было высказано в частных письмах, и можно только удивляться, что при таком неприязненном отношении «Аэлита» все же продолжала издаваться и в 30-х годах, но, может быть, будет не беспочвенным допущение, что именно критика виновата в том, что Толстой быстро отошел от этого жанра, к которому проявлял большой интерес. А сколько от этого потеряла советская фантастика, можно только предполагать.

В заключение хотелось бы сказать несколько слов о киноверсии толстовского романа.

Сразу же после выхода «Аэлиты» в том же 1923 году начались съемки одноименного фильма. Как видно, тогда кинематографисты не теряли времени. Отметим, что роман привлек их внимание именно как возможность раскрыть современную и революционную тему. Похожих постановок в советском кино еще не было. Ставить «Аэлиту» принялся режиссер Я. Протазанов, подобно автору романа вернувшийся на родину после недолгой эмиграции. Картина на своем жанровом ринге вступила в борьбу с зарубежными боевиками, заполнявшими тогдашние экраны. Но, увы, она и сама была во многом сделана в стиле боевика, у молодой советской режиссуры собственных традиций было еще маловато. Вот почему сценаристы Ф. Оцеп и А. Файко принялись «обогащать» толстовский сюжет ударными компонентами. Появилась обязательная для тогдашнего кинематографа любовная линия Лося и его жены Наташи, безосновательная ревность инженера и даже мелодраматический выстрел в «изменницу». Возник образ спекулянта-нэпмана Эрлиха и доморощенного детектива Кравцова, в роли которого блеснул молодой мейерхольдовец Игорь Ильинский; все эти вставки хотя и придавали картине злободневность, мельчили космический пафос романа, опрокидывали его в бытовщину. Был изменен и упрощен образ Аэлиты. Она превратилась в заурядную аристократку, которая использует восставших рабов, чтобы совершить дворцовый переворот, а затем предает их. Да и вообще вся сильно съежившаяся марсианская часть всего лишь пригрезилась обезумевшему от ревности Лосю.

Но были и удачи. Прежде всего актерские. И главная из них опять-таки связана с образом Гусева, которого сыграл Николай Баталов, незабываемый в будущем Павел Власов в знаменитой пудовкинской «Матери» и воспитатель Сергеев в одном из лучших советских фильмов 30-х годов — «Путевка в жизнь». Запомнилась и Юлия Солнцева в заглавной роли. Впечатляющие декорации к фильму, особенно марсианские, выполненные в царствовавшем тогда духе конструктивизма, сделал известный мхатовский художник В. Симов. Талантливые костюмы для марсиан придумала художница А. Эстер. Между прочим, это совсем нелегкое дело — зрительно вообразить костюм человека с другой планеты или человека будущего. Сколько мы видели фантастических фильмов, и во всех герои были облачены в различные видоизменения комбинезонов. Далее этого фантазии художников редко когда заходили.

Совершенно необъяснимо, что с тех пор «Аэлита» больше не привлекла внимание кинематографистов. Между тем можно не сомневаться, что фильм, сделанный на современном уровне, имел бы не меньший успех, чем имеет сейчас сам роман.