Мы все умрём. Но это не точно (СИ)

Драко расслабленно сидел, откинувшись на спинку дивана и широко расставив ноги. Стоило признать, выглядел засранец превосходно: тонкий шёлковый галстук на идеально выглаженной рубашке, тёмные твидовые брюки, слегка закатанные у щиколоток, и высокие ботинки. Гермиона уже настолько привыкла видеть его в повседневной магловской одежде, что ей сейчас казалось, словно здесь находился кто-то абсолютно другой. Больше Малфой, чем Драко, больше Пожиратель смерти, чем обычный человек. Он сидел, будто бы в гостях у старого друга, в одной руке грел пузатый бокал, в другой лениво болтал палочкой и время от времени перекатывал её между пальцами. Гермиона жадно ловила каждое его движение и ждала, когда же он сделает хоть один настоящий пас.

— Пусть сядет ко мне на колени, — грубый голос Долохова вновь привлёк внимание.

Он хочет… Что? Её глаза непроизвольно распахнулись шире, и, не поворачивая головы, она перевела беспомощный взгляд на Драко. Ты же, гад, не скажешь мне это сделать? Малфой даже не посмотрел в её сторону. Он вообще не обращал на неё никакого внимания, пил, вёл пустой разговор ни о чём и, кажется, забыл, зачем они тут.

Антонин взял с журнального столика графин, плеснул новую порцию огневиски в свой бокал и сел в одно из кожаных кресел, слегка похлопав себя по коленке напоследок. Приглашает? Гермиона окинула взглядом то, куда ей предлагалось усесться: массивные ноги, плотно обтянутые тёмной брючной тканью и, к её ужасу, изрядно возбуждённый орган. Стояк топорщился и, казалось, что вот-вот прорвёт штаны.

Спасибо, но, пожалуй, постою так. Гермиона хотела было покачать головой, но вовремя себя остановила. Пассивные и аморфные — вот какие люди под Империусом, и уж точно не яростно мотающие башкой на приглашение присесть.

— Делай, что он говорит, — Драко палочкой указал на Антонина, и Гермионе жутко захотелось откусить ему пальцы. Совсем допился? Она недоумённо вскинула брови, от шока забыв, что должна изображать послушание. Драко прислонил указательный палец к виску и едва заметно им постучал, видимо, призывая включить мозги. Она сразу же постаралась взять под контроль своё возмущение. Мерзкий придурок! Пусть сам в следующий раз надевает платье и присаживается к Долохову на коленки.

Антонин всё ухмылялся и ждал, вольготно развалившись в кресле и неспеша потягивая своё проклятое виски со льдом.

Чёрт, ей придётся это сделать.

Глубоко вздохнув, Гермиона подобрала подол длинного красного платья с глубоким разрезом от бедра. Драко приволок его откуда-то, удивительно угадав с размером, и настоял, чтобы надела именно его. Неприятно тонкая, шелковистая ткань плотно облегала тело, и ей казалось, что она абсолютно обнажена. Её била мелкая нервная дрожь, выполнять приказ Малфоя совсем не хотелось.

Возможно, если она сделает это медленно, то Долохов окажет услугу и умрёт от старости? Грейнджер окинула его взглядом: волосы цвета угля, короткая чёрная борода, беспросветные, как смерть, глаза. Рубашка на широкой груди была расстёгнута так, что виднелись ключицы и густые чёрные волоски… Опустить взгляд на ремень и ниже она больше не решалась — кристально ясно, что этот от старости умирать не собирался. Проживёт ещё лет сто, так что тянуть время бесполезно, а сбегать — поздно. Злить Долохова тоже наверняка не стоило. Гермиона сделала нетвёрдый шаг по направлению к нему.

Идти на шпильках по толстому ворсу ковра оказалось очень неудобно. Каблуки тонули, и её походку никак нельзя было назвать соблазнительной или хотя бы грациозной. Неуклюжей — да. А этого больного ублюдка и как-то особенно соблазнять не приходилось. Казалось, что вырасти на её спине горб или третья грудь, его бы и это возбудило. Она вновь бросила неуверенный взгляд на Антонина: в чёрных глазах читалась такая тягучая, густая похоть, что ей действительно стало страшно.

— Живее, — громоподобно гаркнул тот, и Грейнджер вздрогнула от неожиданности.

Вот уж обойдёшься. Она упрямо стиснула челюсть и заставила себя посмотреть ему прямо в лицо, но при взгляде на губы Долохова по её телу пробежала новая волна дрожи. На них заметно поблёскивали капельки алкоголя. Мерзкое отродье скользнул по нижней губе кончиком языка, тем самым, осминожьим, что минуту назад блуждал по её рту.

Гермиона шумно втянула носом воздух, стараясь дышать ровно и не допускать панику. Абсолютный маньяк. Она остановилась у самого кресла, пытаясь прикинуть, как ей сесть, чтобы ненароком не задеть монстра в его штанах. Сталкиваться поближе с этой жуткого вида эрекцией совсем не хотелось. Антонин сделал долгий глоток и самодовольно усмехнулся, откровенно наслаждаясь производимым на неё эффектом.

Как ни крути, хороших среди плохих вариантов не находилось. Ну, спасибо тебе, Малфой. Сядь к нему на колени, да? Посмотрим, как ты будешь кричать, когда проснёшься завтра полностью лысым и без бровей.

Если они оба вообще завтра проснутся.