Мы – животные: новая история человечества

Из этого следует, что иногда вызов, с которым сталкивается чья-то группа или мировоззрение, может привести к ощущению опасности с некоторыми сильно неприятными последствиями. Психолог Джероен Ваес уверен, что страхи или предполагаемые угрозы могут сподвигнуть людей считать участников своей группы более человечными. Таким образом, люди, находящиеся за пределами группы, могут чувствовать, что имеют меньше человеческих качеств, на которых основывается моральная ответственность. Во время исследования, проведенного среди израильских участников, Гилад Хиршбергер обнаружил, что экзистенциальная тревога вынуждает людей искать подтверждения, что их система убеждений превосходит другие. Этого можно достичь, пытаясь обратить последователей в свою веру или отвергая тех, кто продолжает бросать вызов их мировоззрению. «В особенно ужасных случаях, – пишет он, – люди поддерживали или участвовали в убийстве тех, кто угрожал их системе ценностей». Другое исследование, проведенное Джеффом Шимелем, показало, что при угрозе культурному мировоззрению чаще появляются мысли о смерти. Эффект сохранялся, даже когда эмоциональное состояние участника находилось под контролем. В экстремальных случаях, когда нам кажется, что наша культура может быть в опасности, некоторые из нас могут ощущать это как угрозу для своей жизни. Парадоксально, но некоторые отдельные люди даже жертвуют собой во имя группы, конечная цель которой – сохранять им жизнь. Именно таким образом положительные эффекты товарищества могут оборачиваться для нас деспотичным или жестоким отношением.

После событий 11 сентября проводились обширные исследования с целью отследить их влияние на политику. В 2001 году национальное обследование взрослого и детского населения в США обнаружило, что более 90 % испытывали один или более симптомов стресса, имеющего отношение к атаке, а большинство говорили, что в поисках утешения они обращались к религии, к друзьям и к группам, с которыми себя идентифицировали. Дальнейшие обследования, проведенные некоторое время спустя, обнаружили, что эти симптомы у большей части наблюдаемых исчезли, за исключением тех, кто находился в непосредственной близости от событий. Однако ряд исследований, проведенных начиная с середины 2000-х годов и заканчивая недавним опросом в 2018 году, выяснил, что большинство тех, на кого напрямую повлияли атаки, изменили свое мнение в сторону более консервативной политики. Теория гласит, что люди склонны защищаться, когда сталкиваются с тем, что угрожает легитимности или стабильности их системы убеждений. В случае с 11 сентября – угрожает самой сути Америки.

«Консервативный» – это термин, в который входит широкий спектр различных политических и исторических значений. Сейчас мы обозначаем этим словом явную приверженность традиционным ценностям, которые часто встречаются в преобладающем в стране мировоззрении. Консерватизм, в удаленной от политики интерпретации, привлекателен тем, что он рисует понятную, последовательную и стабильную реальность. Спорная, но заставляющая задуматься статья Джорджа Боннано и Джона Джоста выявила, что «смещение в сторону консерватизма» среди выживших во Всемирном торговом центре в последующие месяцы и годы после событий было связано с желанием отомстить и нарастить военную силу и одновременно с повышенным уровнем депрессии и стресса. Но это не означает, что консерватизм вгонял людей в депрессию. На самом деле исследования, которые совсем недавно провел Джост, выявили, что те, кто считал себя консервативными, чувствовали себя и более счастливыми. Получается, что все наоборот. Переход к мировоззрению, кажущемуся более надежным и незыблемым, происходит в результате сильного потрясения от страха.

Чума на всех вас

Когда мы занимаемся интерпретацией всего через линзу политической истории и культуры, мы лишаем себя некоторых ценных источников понимания. Когда мы упускаем из поля зрения тот факт, что мы являемся животными, мы теряем из виду причины, которые могут толкать нас на какие-то действия. Бесспорно, люди невероятно чувствительно реагируют на любые намеки на предопределенность в их политических или религиозных предпочтениях. И, конечно, нужно интерпретировать подобные находки с определенной долей осторожности. Но тем не менее мы можем быть уверены, что используем наши реакции на угрозы в интересах своих идей.