Мы – животные: новая история человечества

Исследование античеловечной риторики, которой пользовались недавние кандидаты в президенты в Америке, выявило, что прочие кандидаты применяли от нуля до восьми дегуманизирующих комментариев за всю избирательную кампанию, в то время как Дональд Трамп использовал четыреста шестьдесят четыре. Нет никаких сомнений, что через границу США идет поток нелегальных мигрантов из Мексики, но Трамп постоянно называл этих неизвестных людей «животными» и «паразитами». Подобная риторика настораживает слушателя, снижает сочувствие по отношению к ситуации в целом и поощряет жителей или избирателей усилить свою приверженность собственной групповой идентичности. И это важно, независимо от того, какова твоя позиция – за или против политики лидера. Если ты обладаешь властью, играя таким образом на страхах людей, избирателям бывает очень сложно понять, манипулируют ими или нет.

Эксплуатация нашей системы страха и социальных тенденций не обязательно связана с принижением аутсайдеров. Иногда приверженности власти можно достичь за счет укрепления превосходных качеств группы, культуры или нации. Недавно китайские власти под предводительством Си Цзиньпина направили деньги на широкую программу мероприятий по продвижению достижений и идеалов коммунистического правительства и подрыву авторитета недоброжелателей. Журналисты Луиза Лим и Джулия Берджин, проведя обширное исследование, обнаружили, что методы поддержки китайской «исключительности» включали в себя все – от цензуры на выставление истории в неприглядном свете до монополизации СМИ. Надежда, как выразился Си, заключается в том, чтобы «правильно рассказать историю Китая». Подобные рассказы о превосходстве государства скорее типичны, чем необычны. Так называемая «мягкая пропаганда» стала характерной чертой государственных мероприятий во всем мире. Но есть четкая грань между гордостью и принуждением.

Разумно признать, что эти нисколько не поучительные тенденции иногда могут быть опасными. Если мы считаем, что действия других в какой-то степени представляют угрозу нашему мировоззрению, мы можем попытаться подавить их. Считая их выбор – будь то сексуальные предпочтения, вера в другого бога или другого политического кандидата – угрожающим, мы оправдываем свою антипатию к ним. Более того, если мы их дегуманизируем, пусть даже завуалированно, мы, скорее всего, будем отрицать, что у этих людей есть полноценный разум и такие же чувства, как у наших товарищей. И если мы сможем вызвать чувство отвращения к их образу жизни, мы даже можем найти оправдание жестоким способам их подавления. Там, где уровень страха высок, стоит следить за тем, что мы говорим.

Миф о человеке

Современные цивилизации до сих пор пытаются избежать ограниченности наших родовых тенденций и превратить человечество в универсальный источник сочувствия и сострадания. Эту цель определенно ставили перед собой многие социальные реформаторы и законодатели после ужасов Второй мировой войны. Прогрессивные идеалы опирались на концепции об уникальности, что предполагало наличие естественной системы, в которой наш относительный статус будет высоким – просто потому, что мы являемся Homo sapiens. Но использовать иерархическую по своей сути идею для предотвращения опасностей иерархического мышления – все равно что использовать молоток вместо кувалды. Полезно помнить, что идея о том, чтобы «быть человеком», в основном описывает принадлежность к группе, а не к виду. И это оказывает на нас определенное давление, хотим мы этого или нет.

В наше время столько людей отдают предпочтение идеологической системе убеждений, уверяющей, что мы – уникальное и, по сути, высшее существо, что этим можно пользоваться в исследовательских целях. Индекс Ктейли рассматривает графическое описание развития человека, отображающее психологическую и культурную эволюцию людей от обезьян ко всесторонне развитой личности. Это представление строится на основе убеждения, что мы эволюционируем прогрессивно и что современные люди – это венец творения. Но насколько разумно прибегать к ложной предпосылке, чтобы выявить лучшее в нас?

Главный недостаток состоит в том, что это превращает нашу действительность в угрозу. То, чем мы являемся, противоречит тому, кем мы себя считаем. Раз у нас есть иерархическое мировоззрение, отрицающее факт нашей животной сущности, тогда все, что предполагает иное, подрывает это мировоззрение. Все, что напоминает нам о том, что мы – животные, может быть неприятным или даже оскорбительным. В определенных обстоятельствах это могут быть и наши собственные тела, и тела других животных.