Мы – животные: новая история человечества

Мы, Земля и все ее прочие формы жизни сделаны из осколков мертвой звезды. К тому моменту, когда мы достигаем зрелости, наши тела содержат внутри себя более шестидесяти элементов – остатков самого первого вымирания. Мы – скопление пустого пространства и древнего электричества, невообразимого числа атомов, несущих протоны, нейтроны и вращающиеся электроны. Наши тела – это совокупность триллионов клеток, часть которых много раз обновляется на протяжении нашей жизни. Мы – миллиарды букв генома и целое гудящее микробиологическое сообщество бактерий, дрожжей, вирусов и паразитов-гельминтов, например круглых и ленточных червей. Не встречая никаких препятствий, мы являемся приматами с мозгом, содержащим огромное количество нервных клеток, связанных вместе в сложную структуру, из которой каким-то образом возникают наши мыслительные процессы.

Все, что мы видим вокруг – в лесах, пустынях и морях, – относительно. Двоюродный брат. Троюродный брат. Или брат, связанный очень дальним родством. Но тем не менее все они родственники. Большинство людей считают червей не более чем слегка противными существами на заднем дворе или чем-то, что можно накопать для рыбалки. Но первые свидетельства двусторонней симметрии, придающей нам форму, слегка напоминающую песочные часы, были обнаружены у вида червей, живших шестьсот миллионов лет назад. Первый позвоночник появился у бесчелюстной рыбы, обитавшей в одно время с трилобитами.

Наши мышцы сокращаются и двигаются, как и у других животных, потому что мышечные волокна, отвечая на нервную стимуляцию, изменяются под действием химической энергии молекулы, которую мы называем аденозинтрифосфатом и которая содержится в клетках всех живых существ. Подобно всей прочей жизни на Земле, мы являемся порождением общего процесса, объединения материи, которая может превратиться в кажущиеся бесконечными чудеса жизни. В то же время, если предположить, что мы нормально развиваемся от яйцеклетки до престарелого пенсионера, люди обладают психологией, осознающей их состояние. Все это сводится к тому, что мы – именно те создания, которые одновременно восхищают и пугают нас. Мы – животные.

С одной стороны, большинству из нас очевидно, что мы – животные. Если спросить об этом, то люди убеждены, что, видимо, так оно и есть. Но при этом нам все еще говорят, что строить общество нам нужно с таким подходом, как будто мы – не животные. Тысячелетиями мы считали, что мы отделены от всех прочих существ. Именно мысль о том, что мы принадлежим к тому же физическому миру, что и прочая жизнь на Земле, – именно эту мысль отказывались принять многие поколения людей.

Масаи – избранный народ полубога Энкай, который благословил их коровами, переданными им через подобие космической трещины, когда земля и небо разделились. В некоторых китайских мифах рассказывается о богине Нюйве, которая стала одинокой после смерти космического создания Паньгу. Она собрала грязь из разных уголков пруда и слепила из нее человека. Ей так нравились маленькие танцующие мужчины и женщины, что она заселила ими мир. Благодаря Гесиоду у нас есть теперь уже знакомая всем история о появлении ветреных и завистливых богов. Из этой несовершенной Вселенной появились люди, вылепленные из глины. Но Прометей подарил нам возможность стоять прямо и дал огонь.

Возможно, именно эти мифы были в голове у Редьярда Киплинга, когда он изображал, как деревенские дети лепили людей из глины и вкладывали им в руки тростник, представляя, что «они – боги, которым нужно поклоняться». В то же время бандар-логи, обезьяний народ джунглей, отчаянно хотели стать людьми. Они прятались в руинах некогда величественного храма. «Мы великие, – твердят они. – Мы свободные! Мы достойны восхищения! Достойны восхищения, как ни один народ в джунглях! Мы все так говорим – значит, это правда!»

Мифы успешно справляются с тем, что дают нам сжатую версию реальности. Вместо того чтобы выдавать идеи и тратить время и энергию на мельчайшие подробности, мифы предлагают простую символическую стенографию того, кто мы такие и каковы наши отношения с миром. В XXI веке мифы современных обществ говорят нам, что мы – не животные. Наши колоссальные навыки дают нам уникальную среди прочей жизни ценность и оправдывают вред, который мы причиняем. Мы являемся причиной травм или разрушений не потому, что мы животные, а потому, что у нас есть мотив. Мы процветаем за счет всей прочей жизни, потому что процветание – это право человека.