Мычка

Один из мужиков распялил губы в улыбке, ощерив гнилые пеньки зубов, глумливо произнес:

— Ба! Кто тут у нас?

— Вот уж удача, так удача — парень с девкой! — брякнул в тон второй.

— И явно не местных, — с усмешкой добавил третий. — Откуда идем, и куда путь держим?

От шарящих по телу жадных взглядов Зимородок пошла пятнами, а когда один из мужиков сдвинулся на полшага, ойкнула, спряталась за спину к Мычке. Оказавшись в перекрестье недобрых взглядов, Мычка ощутил, как неприятно заныло в груди, но виду не подал, сказал приветливо:

— Идем издали, здесь проходом. Беспокойства не учиним, но и от помощи не откажемся.

— Помощь, какая помощь? — удивился первый.

— Чем могут помочь трое захудалых бродяг? — жалобно протянул второй.

— К тому же столь серьезному парню, — насмешливо добавил третий.

Ощущая, как в предчувствии нехорошего холодеет в желудке, Мычка произнес с прежним радушием:

— Мы ищем город. Город под огромной скалой. Говорят, он где-то в этих местах. Если вы знаете путь, подскажите. Наша благодарность будет безмерна.

Мужики переглянулись, лица разом расплылись в улыбках, но в глазах… Лучше бы они не улыбались. Первый прорычал:

— Раз говорят, значит так и есть.

— А город — да, где ж ему быть, как не здесь, — эхом откликнулся второй.

— Совсем рядом — рукой подать, — с прежней ухмылкой добавил третий.

Мычка ощутил, как Зимородок высунулась из-за спины, но раньше, чем успел удержать, брякнула:

— Какое счастье. Надеюсь, вас не затруднит указать дорогу, или даже проводить?

Мычка закусил губу, рванул девушку за руку, так что она ойкнула от боли, сказал поспешно:

— Нет-нет, моя спутница пошутила. Мы не можем себе позволить тратить ваше время, так что дойдем сами. Можете даже не указывать дорогу, мы уже все поняли и пошли, пошли…

Он сделал движение в сторону, собираясь обойти мужиков, но те резко сдвинулись, отрезая дорогу. Тот, что повыше и пошире в плечах, наконец перестал улыбаться, сказал серьезно:

— Не торопись. Путь не близок, а ноша тяжела. Зачем таскать груз? Оставь лишнее, дойдешь быстро и легко.

— Точно. Девку оставь, намного быстрее управишься, — поддакнул второй.

Третий добавил с ухмылкой:

— Да и перевязь тоже. Зачем тебе это железо?

Главарь покивал, сказал с преувеличенным миролюбием:

— Край здесь мирный, оружие ни к чему. Видишь, мы тоже почти без оружия. Так только, самую малость.

Радуясь удачной шутке, мужики заржали в голос. Мычка мрачно осматривал мужиков, ощущая, как позади, влипнув в спину, всем телом трясется спутница. Дождавшись, когда веселье утихнет, он произнес задумчиво:

— А ведь верно говорите. Край и вправду мирный. Раньше-то я сомневался, а как вас встретил — уверился, точно мирный. Да и девка, если по правде, замедляет: то поесть, то поспать, то пос… гм, отягощает в общем.

Мужики слушали оторопело, и с каждым словом изумление в лицах росло. Наконец первый не выдержал, спросил осторожно:

— Так ты согласен?

— Оставишь девку и перевязь? — поинтересовался второй.

— И так и пойдешь, облапошен… к-хм, облегченный?! — воскликнул третий.

Мычка развел руками, сказал с великой скорбью:

— Рад бы, да не могу.

— Почему? — разом воскликнули три глотки.

Мычка помялся, сказал неохотно:

— Есть у меня правило — не отягощать жизнь людям. Вот оставлю я вам перевязь, девку свалю на шею. Это ж выходит со своих плеч трудности переложу на чужие. Не правильно это, не честно.

Мужики возмущенно затараторили, перебивая друг-друга.

— Да нам ведь плевое дело!

— Ты ж один, видно ж мучаешься. А для нас, троих — легче лекого!

— Поможем, не боись. Или мы не мужики?!

Мычка тяжело вздыхал, прислушиваясь, как за спиной уже не дрожит — бьется от ужаса подруга, кивал, его лицо становилось все темнее и несчастнее, наконец не выдержал, сказал с великой мукой:

— Благодарю. Вы люди чистейшей души. Другим бы не выдержал, точно отдал, вам же… не могу.

Понурившись, он двинулся вперед, прямо на мужиков, не забыв захватить спутницу. Ощутив на запястье железные тиски пальцев, та охнула, засеменила следом, опустив голову как можно ниже, только бы не встретится взглядом с ужасными бродягами. Оторопев от неслыханной наглости, мужики пораскрывали рты, и Мычка беспрепятственно прошел мимо.

Первый мужик почесал в затылке, сказал с сомненьем:

— Так это, отпустим?

Второй пожал плечами, отозвался в замешательстве:

— Ну, вишь как получается-то…

Побагровев, и жутко выкатив глаза, главарь заревел:

— Вы чего несете, пни лесные? Кого собрались отпускать!? А ну быстро: бабу схватить, а этому зубы выбить, да язык вырезать, а то шибко разговорчивый.

Мужики спохватились, рванулись следом, угрожающе перекосив рожи и занося дубинки для удара. Топот отразился в черепе угрожающим грохотом, оборвал натянутую до предела нить ожидания. Мычка крутанулся, толкнул девушку, добавляя скорости, отчего Зимородок с жалобным воплем унеслась вперед, с треском вломилась в кусты. Руки взлетели, рванули рукояти мечей. Клинки с шорохом выскользнули из ножен, вспыхнув на солнце, застыли, изящные и смертоносные, как зубы ядовитой змеи.