Мычка

Веки дрогнули, поднялись, открывая затянутые пеленой сна глаза. Зимородок некоторое время смотрела прямо перед собой, наконец в глазах протаяло узнавание, она вздохнула, спросила с зевком:

— Что случилось?

Мычка улыбнулся, но голос прозвучал строго:

— Пора двигаться дальше.

Зимородок потянулась, так что хрустнули суставы, сказала обиженно:

— Почему бы еще не поспать? Ведь мы никуда не торопимся.

— Уже торопимся.

Готовый к потоку колкостей, Мычка заготовил подходящий ответ, но, против ожидания, Зимородок не стала спорить, поднялась, взъерошенная и сонная, как разбуженная посреди ночи птаха, протянула жалобно:

— Дай хоть попить. У меня от этой жары опять в горле пересохло. Да и помыться не мешает.

— Пойдем мимо источника, там и попьешь и умоешься.

Не допуская возражений, Мычка взял девушку за руку, повлек за собой. Вялая со сна, Зимородок покорно пошла следом, не в силах сопротивляться, чем вызвала у спутника вздох облегченья. Однако Мычка зря радовался. Зимородок не сопротивлялась, но и не спешила помогать, клевала носом, подолгу перетаптывалась возле малейшей ямки, не в силах решить, как именно преодолеть столь сложное препятствие, словно специально цеплялась одеждой за кусты, а когда ветви царапали кожу, всхлипывала и ныла.

Мычка издергался, переводя девушку через ямки и спасая от коварных ветвей, сказал с досадой:

— Не могла бы ты идти хоть чуточку быстрее?

— Куда еще быстрее, я и так несусь, как лань, — произнесла Зимородок с обидой.

Желая подстегнуть подругу, Мычка сказал, придав голосу тревоги:

— Все же попробуй, соберись с силами. Мне кажется… мы здесь не одни.

Зимородок остановилась так резко, словно налетела на дерево. Глаза распахнулись, мгновенно очистившись от сна, а голос зазвучал с вызовом.

— Что значит не одни?

Мычка помолчал, подбирая слова, сказал с запинкой:

— По-моему, где-то неподалеку люди.

Зимородок воскликнула с возмущеньем:

— И ты все это время молчал?!

Голос девушки заметался под кронами, унесся вглубь рощи. Мычка нахмурился, сказал с досадой:

— Не хотел тебя пугать. И будь добра, не кричи так. У меня все в порядке со слухом.

Зимородок скрестила руки на груди, сказала с великолепным презреньем:

— Со слухом может и в порядке, да только со смелостью не заладилось. Это ж надо, после стольких дней пути нам попадаются люди, а он, словно речная крыса, спешит прошмыгнуть незаметно!

Мычка покачал головой, сказал с осужденьем:

— Я уже говорил о смелости и безрассудстве, только, похоже, впустую. Но дело не в этом. Ни я, ни ты не знаем этих людей, не ведаем чем живут, какие исповедуют обычаи.

Зимородок фыркнула.

— Какая разница? Все что нам нужно — поесть, помыться, да поговорить. — Она запнулась, поправилась: — Вернее, нужно мне. Тебе, похоже, вообще ничего не нужно, раз боишься лишний раз людям на глаза показаться.

Мычка прищурился, сказал замедленно, роняя слова, как камни:

— Помню, зашел я в одну деревню. Я погибал от голода и едва стоял на ногах, что не помешало местным устроить на меня охоту и почти убить. Если бы не некий отшельник, волею случая отыскавший мое остывающее тело, мы бы сейчас не разговаривали.

Зимородок с неудовольствием произнесла:

— Не пытайся меня разжалобить. Все равно никогда не узнаю, что произошло у вас с местными на самом деле, а ты не скажешь.

Мычка пожал плечами, сказал невесело:

— Ответ не настолько сложен, чтобы не догадаться самой.

Зимородок кивнула, сказала злорадно:

— Не дура, поняла. Только мне как-то все равно, какого цвета твоя кожа и форма у ушей. А уж за других не отвечаю. — Ощутив, что перегибает, добавила примирительно: — А вообще, если так боишься, прикрой голову, вымажи лицо землей. Впрочем, последнее не обязательно, ладно бы еще мылся почаще, а так…

Она махнула рукой, стремительно пошла вперед, легко огибая кусты и перепрыгивая ямки, что еще совсем недавно представлялись непреодолимыми препятствиями.

Глава 2

Не доходя до источника, ухо уловило не характерные для безлюдной рощи звуки. Мычка вслушался до боли в ушах, но производимые Зимородок хруст и шуршанье заглушали все вокруг. Пытаясь догнать девушку, Мычка ускорил шаг, однако, та словно почуяла, пошла шибче. Он закусил губу, бросился следом, ухватил за руку, но в этот момент кусты разошлись, взорам открылась лужица ключа и… три мужские фигуры.

Мычка резко остановился, потянул спутницу, но та вырвалась, сделала несколько шагов, сказала с подъемом:

— Приветствую. За столько дней ни единой живой души… Если бы вы знали, как я рада!

Мужики разом повернулись и улыбка девушки поблекла, а глаза испуганно расширились. Небритые лица с густыми шапками спутанных волос, рты перекошены в недобрых улыбках, глаза заинтересованно обшаривают нежданных гостей. Тела курчавятся густым волосом, прикрыты рубахами без рукавов, да короткими, до колен, штанами. На потемневшей от загара коже заметны многочисленные светлые пятнышки — старые шрамы. У каждого в кулаке тяжелая палка, а у того, что в центре, повыше, и пошире в плечах чем остальные, за пояс заткнут нож — длинный и кривой.