Мыс альбатросов (СИ)

— Ну слава Мерлину, очухался. Что, здорово тебя потрепало, Поттер? — старик зажёг огонь, ткнув палочкой в горку прошлогодних листьев, и разложил бинты.

Рон мысленно дал себе по лбу: Оборотное зелье перестало действовать, и «кузен Барни» испарился.

— Вы брат Дамблдора, — уверенно произнёс Гарри. — Аберфорт.

Мужчина не ответил.

Брови обоих Уизли взлетели вверх.

— Да, — сказал Поттер. — Дож рассказал мне о вас.

Дамблдор усмехнулся в бороду.

— Жив ещё старый пень? Приятно слышать. Везунчик ты, Поттер. Я ведь сегодня к Розмерте собирался в картишки перекинуться. Встряхнись, сейчас тебя на ноги поставим.

— Почему ты не разожгла костёр? — Рон накинулся на сестру сердитым шёпотом. — Вы оба продрогли до костей.

Джинни уставилась на него, будто он сморозил глупость.

— Я не могла.

— Ты же сказала, что у тебя есть волшебная палочка!

— Разумеется, она у меня есть, но, стоит мне произнести заклинание, Пожиратели смерти сию секунду узнают, где мы. Мне нет семнадцати, Рон. Я под Надзором!

Аберфорт потемнел лицом.

— Почему это Пожиратели смерти должны засечь вас?

— Люди «Сами-Знаете-Кого» ворвались в «Нору», нам удалось бежать, — сказал Рон. — Похоже, Министерство сейчас в глубокой заднице.

Дамблдор сплюнул.

— Скверная новость.

В воздухе запахло настойкой бадьяна и дымом, завитками поднимающимся к небу.

Все молчали, пока рана Гарри мучительно медленно затягивалась. Друг скрывал боль как только мог, ни разу не пожаловался.

Аберфорт захватил с собой свалявшееся стёганое одеяло. Пахло оно не очень, но всё лучше, чем мёрзнуть. Рон набросил его на плечи Джинни, и она тут же в него закуталась.

— Ну, что ж, — сказал Дамблдор, когда Гарри смог сесть на поваленное дерево, — теперь обсудим, как вам выбираться. Аппарировать на большие расстояния с такой рукой опасно, но оставаться рядом с Хогвартсом ещё хуже. Если вы правы и Министерство в руках «Сами-Знаете-Кого», то уже завтра окрестности школы будут кишеть Пожирателями смерти и остальными.

— Остальными?

— Да, Поттер. Риддл начал набирать себе сторонников с начала лета. И это не всегда добровольцы. Старина Стэн то и дело наведывался ко мне с мелочью от силы на пару рюмок, но в последнее время стал навещать всё реже. Рассеянный взгляд, неловкость в движениях. За пинту пива отсыпал целую гору монет. Я сразу понял, что-то с ним не так.

— Империус! — догадался Рон.

Дамблдор кивнул.

— Нам некуда идти, — подавленно сознался Гарри. — Я подумывал о площади Гриммо, но туда может заявиться Снейп. Неподалёку отсюда у подножия горы есть пещера…

— Промозглая, сырая и пропахшая плесенью, — недовольно добавил Рон.

— В мире магглов вы будете в большей безопасности, — авторитетно произнёс Аберфорт и посмотрел на Гарри. — По-хорошему, тебе надо бежать из страны, Поттер. Утром ты проснёшься самым разыскиваемым человеком в Британии.

— Я знаю, но ваш брат… он поручил мне одно дело.

— Да неужели? — откликнулся Аберфорт. — Хорошее дело, надеюсь? Приятное? Лёгкое? Такое, что его можно поручить ещё не окончившим школу детишкам?

Рон мрачновато хмыкнул. Стыдно признаться, но подобные мысли крутились в его голове каждый божий день.

— Бросай это, парень, пока не поздно. Спасайся!

Гарри посмотрел на друзей. Джинни ободряюще улыбнулась.

— Не могу.

Дамблдор тяжко вздохнул, прежде чем ответить.

— Я провожу вас в Годрикову Впадину.

— Куда? — ошеломлённо спросил Гарри. — Это что, шутка?

— Ты не ослышался, Поттер. Там был и наш дом. Похоже, Альбус не потрудился поделиться с тобой.

— Нет, я… Там живёт Батильда Бэгшот, верно?

— Да. К ней-то мы и отправимся.

========== Глава 14 — Сирена ==========

Министерство Магии навевало скуку. Мрачное место с претензией на роскошь. Стены и полы из тёмного мрамора, позолоченные двери лифта, лепнина на каминах и прочие элементы декора не могли её обмануть: Атриум походил на большой гулкий колодец.

Сирена нервничала. Огромная толща земли незримо давила ей на плечи и вызывала лишь одно желание — поскорее выбраться наружу.

Поздним вечером людей в Атриуме почти не было, но встречающиеся Сирене маги непременно обращали на неё внимание: сложно не заметить женщину в алой мантии, украшенной золотой нитью. Безусловно, красивую женщину.

— Ах, детка, ты безнадёжная воображуля, — в шутку журил отец.

Он был добрым, немного чудаковатым человеком.

«Мягкотелым», — сказала бы мать. Она редко была им довольна.

Сколько родительских ссор довелось пережить Сирене — не сосчитать. Да и ссоры ли это были? Мать отчитывала папу, а он изображал китайского болванчика.

Маг в зелёной мантии остановил Сирену для проверки палочки и густо залился краской, получив очаровательную улыбку. Он так смутился, что забыл спросить её о цели визита в Министерство, и напоследок поблагодарил за потраченное время.

Она вжилась в роль светской красавицы, питающейся комплиментами и жадными мужскими взглядами, наплевав на шепотки за спиной на тему её вопиющей распутности, грязные слухи матрон-моралисток вроде Августы Лонгботтом, и чувствовала себя как рыба в воде.