Мыс альбатросов (СИ)

Регулус знал, что в этом лесу он лишний. Это не его место, он здесь чужой. Блэк снял мантию и накинул на плечи Грейнджер, одетой в школьную блузку.

Холод прострелил его, когда Гермиона шёпотом произнесла:

— Спасибо, Рон.

Комментарий к Глава 25 — «Рональд»

1) Песня «Magic Works» группы «Ведуньи», она была исполнена на Святочном балу в Хогвартсе в 1994 году.

========== Глава 26 — Регулус ==========

Рука горела. Регулус сомневался, что сможет пошевелить ей в ближайшие дни. Боль застилала глаза и путала мысли. Едва ли он делал лучше, царапая предплечье ногтями.

Он оделся, решив наведаться в Больничное крыло за обезболивающим. Нужно всего-то сказать Помфри, что у него разболелся зуб, но куда там… скорее он грохнется перед ней на колени и завоет.

Глухо застонав, Регулус уткнулся в подушку. Интересно, как скоро треснут зубы, если он сожмёт челюсти сильнее. Казалось, ярость Тёмного Лорда текла по его венам вулканической лавой. Блэка колотило. Он дрожал и пытался отстраниться от боли, считая красные полоски на галстуке, который с остервенением сжимал в кулаке. Но — о боги! — ничего не помогало.

В детстве он часто болел, а в шесть лет едва не умер от лихорадки. К нему никого не допускали, кроме квохчущего лекаря из Мунго, но Сириус каким-то образом пробрался к нему в комнату. Проснувшись утром, Регулус увидел брата, сидящего на коленях возле кровати. Он спал, положив голову на покрывало. Получив тычок в плечо, Сириус широко зевнул, потянулся после сна в неудобной позе и доложил:

— Я всю ночь боролся с чудовищем, которое поселилось под твоей кроватью!

— Неправда, — просипел Регулус, натянув одеяло как можно выше. — Там никого нет.

— Конечно, нет! Я же его прогнал! Пришлось запустить в него тапками, — Сириус гордо продемонстрировал босую ногу. — Первый раз я промазал, но потом угодил прямёхонько в лобешник между рогами. Теперь ты пойдёшь на поправку.

Через пару дней болезнь отступила окончательно, а Сириус обзавёлся гадкой привычкой просачиваться на ночь глядя в комнату Регулуса и рассказывать о монстрах, чей легион жил в его не по годам богатом воображении.

Жаль, от Тёмного Лорда нельзя было избавиться столь же просто. Он тоже был болезнью. Болезнью сродни английской горячке, пандемией, охватившей чистокровных волшебников и истребляющей целые семьи.

Конечно, Регулус тоже «захворал», и его мозги плавились и кипели.

Иначе как ещё объяснить, что в июле семьдесят восьмого он оказался в маггловском коттедже на окраине Дорчестера в компании Долохова и Беллы?

Только скудоумный болван мог всерьёз воспринять ту чушь, что они городили в один голос с Лордом, но Регулус им и был. Он верил в заговор против чистокровных, хитроумный план Дамблдора по захвату власти и освободительное движение под эгидой спасения волшебного мира от чужаков!

— С минуты на минуту сюда прибудет Орден, — сказала Белла, поглаживая лезвие любимого кинжала, словно пробуя, насколько оно острое.

Почему они пришли в этот дом, неотличимый от других на тихой улочке, оставалось для Регулуса загадкой, но само предчувствие скорой встречи с противником будоражило его и заставляло сердце стучать чаще.

Он любил врагов, пусть и не по-христиански, как сказали бы магглы. Легко любить кого-то издалека, романтизируя первую встречу. Это как магическая дуэль, только инструктор больше не скажет «Хватит», как бывало в школе, когда сопливый недотёпа получал первую ощутимую затрещину.

Женщина в ночной рубашке спустилась на шум, бледная и всклокоченная. Она вышла из тихого сумрака лестницы и даже вскрикнуть не успела, как была захвачена Конфундусом.

Если это и был враг, то ничего замечательного в борьбе с ним Блэк не заметил: ни волнующего кровь адреналина, ни скрещенных лучей заклинаний, ничего…

Фениксовцы появились через три минуты. В порядке любезности Долохов дал им войти в дом и разойтись по комнатам. А дальше только короткие вспышки в полутьме и заготовленные Беллой сюрпризы в виде ковра, превращённого в зыбучие пески, часов, стреляющих острыми болтами, и наспех собранного голема высотой до потолка. Здравствуйте, дорогие гости…

Обмен приветствиями не заставил себя ждать.

Регулус чудом увернулся от заклятия Пруэтта и пинком швырнул в противника стул. Вот оно! Да! То, что нужно! То, ради чего стоило тренировать боевые чары, терпеть тупые насмешки Эйвери и боль от Чёрной метки.

Рыжих Пруэттов сложно отличить друг от друга даже при дневном свете, а в темноте и подавно. Иной раз противник вовсе пропадал из вида, и только глупое хихиканье выдавало его с головой. Он тоже радовался встрече, бою, возможности надрать кому-то зад и показать, кто лучше владеет собой и волшебной палочкой.

Регулус окинул взглядом комнату, прикидывая размеры поля боя. МакГонагалл гордилась бы им, узнав, сколько безобидных предметов он трансфигурировал в иголки, лезвия и дротики за одну минуту, и все они летели в Пруэтта, изменяясь прямо в воздухе, вспыхивая огнём или обращаясь в лёд. Не убьют, но покалечить могут. Другое дело — посланные следом чары посерьёзней: режущие, взрывные и удушающие.