Мыс альбатросов (СИ)

— Задание по Прорицаниям. Бросаю сахар на угли и слежу за формой огня.

— Что предсказывает пламя на сегодня? — в шутку поинтересовался Регулус, оглядывая гостиную в поисках «любимой сестры».

Браун неопределённо повела плечом и поправила сползшую с него майку.

— Понятия не имею, — созналась она со смешком. — Смотрю туда второй час и уже плохо соображаю. Когда ты вошёл в гостиную, я тебя не признала, словно ты — не ты вовсе, а другой человек, Бон-Бо… Рон, — мгновенно исправилась Лаванда, покрывшись очаровательным румянцем. — Я попросила эльфа принести мне кофе, хочешь? А сахара у меня полно.

Звучало невероятно заманчиво. Выглядело — тоже.

— Как-нибудь в другой раз, — сказала Гермиона, спустившись из спальни девушек. — Не будем мешать тебе с заданием. Неплохо было бы поторопиться, да, Рон? — с нажимом произнесла Грейнджер, взяв курс на портрет Полной Дамы.

В последний раз оглянувшись на помахавшую ему ладошкой Лаванду, Блэк вышел из гостиной.

— Интересно, почему мы расстались?

— «Мы»?

— Уизли и Браун. Она довольно милая.

— Милая, если тебе нравятся легкомысленные волшебницы с кофейной гущей вместо мозгов. Постой, как я могла забыть: ведь начитанность портит даже самых симпатичных девушек.

Регулус присвистнул:

— Всё-таки это тебя тогда задело?

— Ерунда!

— О-о, я вижу.

Грейнджер вздёрнула подбородок:

— Есть три вещи, за которые мне ни при каких обстоятельствах не придётся краснеть: моя эрудированность, мои родители-магглы и мой кот. Я по праву горжусь тем, кем я являюсь!

Следуя за спутницей, Блэк впервые задумался, каково ей изо дня в день наблюдать рядом веснушчатую физиономию Уизли, зная, что перед ней совершенно другой человек. Забывает ли она об этом хоть на минуту? Имеет ли он власть над ней из-за лица, которое носит? Если он… например, поцелует её, Гермиона ответит? Не то что бы он хотел, но чисто гипотетически… Эта странная мысль появилась ниоткуда, и Регулус постарался как можно скорее от неё избавиться.

Ночной Хогвартс обладал особой магией. Она знакома первогодкам, снующим по замку в поисках кухни, старшекурсникам, ищущим укромные места для романтических встреч, непримиримым соперникам, назначившим дуэль в пустом классе… Казалось, в каждом коридоре шло сражение между пламенем факелов и светом луны, льющимся из высоких окон.

Грейнджер выбрала окольный путь к башне, воспользовавшись малоиспользуемыми лестничными «колодцами». Тьма в них такая густая, что свет едва облизывал стены и клочок пространства между ними, а идти можно было только друг за другом.

Гермиона долго молчала, но на подходе к нужному коридору вдруг с виноватым выражением лица негромко выдала:

— Лаванда — хорошая девушка, просто иногда может быть весьма раздражающей, только и всего. Мы с ней с трудом находим общий язык. Мы слишком разные, и поэтому я бываю к ней несправедлива.

— Не оправдывайся, Гермиона, — мягко сказал Блэк. — Мне не стоило тебя дразнить.

Она удивлённо посмотрела на него, кивнула и пошла дальше.

Несколько поворотов, проход через портрет, два закрытых для учеников прохода, и они оказались на месте. Коридор с гаргульями встретил Регулуса и Гермиону абсолютным безмолвием.

Грейнджер в последний раз сверилась с картой и подошла к каменному стражу. Кто-то, видимо, шутки ради пририсовал гаргулье третий глаз.

— Горькая полынь.

— Верно, — заклокотала гаргулья и отодвинулась в сторону. За ней открылся узкий ход и лестница, уходящая вверх.

Однажды Регулусу довелось побывать в кабинете директора: это была всё та же круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков, но Снейп устроил всё по своему вкусу. Весьма… аскетично.

Стены занимали портреты прежних директоров и директрис, которые мирно дремали.

Призрачно-голубое пламя Люмоса отражалось от стеклянных сосудов и рождало световые зайчики на полу и стенах кабинета. Блэк ощущал себя так, словно попал внутрь волшебной лампы.

В центре возвышался массивный письменный стол, а за ним на полке шкафа, забитого странными приборами, книгами и колбами, под стеклянным колпаком хранилась бесценная реликвия Годрика Гриффиндора.

Регулус шутливо поклонился, предоставив своей спутнице право прикоснуться к мечу первой.

Гермиона передала Блэку карту, с величайшей осторожностью подняла стеклянную крышку и достала меч. В полумраке рубин на его рукояти казался чёрным. Затем Грейнджер вытащила из сумочки точную копию волшебного клинка и положила её на бархатную подушку.

— Неплохо, — оценил Регулус.

— Какое-то время продержится. Помоги с крышкой.

Регулус отложил карту и поставил тяжёлый стеклянный колпак на место.

— Профессор, — позвала Гермиона, остановившись перед пустующим портретом Дамблдора.

— Ты что делаешь? — ахнул Регулус.

— Это наша единственная возможность расспросить его о следующем крестраже.

— Гриффиндор! Душа нараспашку! Бывшие директора на портретах служат действующему директору Хогвартса.

— Я знаю, — нахмурилась Гермиона.

— Уже утром старый добрый Дамблдор заложит тебя Снейпу. Или ещё хуже — даст какой-нибудь мудрёный сигнал тревоги прямо сейчас! Кто знает, как это работает.