Мыши

На мгновение позже, чем хотелось бы, следователь догадался, что это могло быть. Но все же успел проорать:

— Ложись!..

Ошарашенный этим криком, Смагин подпрыгнул, словно ужаленный, за полсекунды до того, как из окна хлынул стеклянный водопад, и вторая ракета (первая высадила окно) прошла мимо и разнесла одно из желтых стекол, украшавших дверь в кабинет.

— На пол! Живо! — закричал Комов, но Игорь Матвеевич, похоже, его не слышал.

Вместе со свежим воздухом в комнату ворвался летательный аппарат, похожий на смешной детский самолетик. Оттаяв наконец, Смагин нырнул под стол, а над ним брызнула фейерверком вазочка со льдом.

Пилот не видел следователя Комова, который прилепился к шкафу сбоку от окна. Всё еще с книгой в руках, прошу заметить. Разумеется, не раздумывая, Алексей тут же метнул в налетчика "Словарь антиквара", который, распушив страницы, с шуршанием понесся в воздухе. Пилот легко ушел от столкновения, но новый заход на цель был испорчен. Вот вам польза от неуемной страсти к чтению! Не давая врагу опомниться, Комов схватил первый попавшийся под руку предмет и запустил им вслед за "Словарем". Предметом оказалась увесистая ваза. Алексей даже не успел понять, какого она была цвета: вроде желтая, а вроде синяя. Да и какая разница, если, долетев до стены, она все равно превратилась в облако осколков.

Слава богу, барахла кругом хватало. Подцепив что-то бронзовое и ветвистое, следователь метнул, надеясь на большую площадь поражения. Но оказалось, что бронза тяжеловата для прицельного зенитного огня. Не выполнив задачу, ветвистый предмет ухнул в горку с хрупким стеклом, кроша всё, что попалось, в мелкий бисер.

Эх, "макаров", тоскующий в сумке в прихожей!..

Заслышав, что стрельба вроде как прекратилась, Смагин высунулся из-под стола и тоже попытался вступить в бой, запустив мобильником в самолет, который выписывал в воздухе кренделя, злобно взревывая двигателями. Мобильник прошил воздух и отскочил от Комовской головы. Следователь пошатнулся: снаряд был пущен с изрядным чувством ненависти. Возникла пауза, во время которой пилот сделал еще один залп. Однако устрашающий обстрел бытовыми предметами сыграл свою роль: существо, сидевшее в самолете, нервничало и всадило две ракеты в неповинный торшер, который упал, словно подрубленное дерево.

В этот момент Комов, оправившийся от контузии телефоном, сделал, наконец, решающий бросок очередной вазой. Сначала показалось, что следователь снова промазал. Но самолет вдруг затрепетал в воздухе, словно оторванный бурей от ветки листок. От него отделился темный комочек и улетел куда-то в сторону, а сама крылатая машина спикировала вниз и врезалась в широкую грудь пианино.

Стон струн слился с гулом взрыва; на миг взметнулся огненный язык, напомнивший о фокусах глотателей огня — и вверх поднялось черное облако, осевшее на потолке.

Хвост аппарата, отлетев, просвистел мимо Комова и напоследок размолотил стекло книжного шкафа.

Наступила тишина, если не считать тихого похрустывания в недрах пианино, по развороченному фасаду которого гуляли язычки огня. Впрочем, Комов, сорвав куртку, быстро забил их до смерти, и огоньки превратились в струйки ядовитого дыма. М-да, не индийскими благовониями приходилось заканчивать этот день.

— Надо бы еще водой залить, вдруг внутри что-то тлеет. Где у вас тут раковина? — спросил Алексей.

Игорь Матвеевич Смагин уже был на ногах и с интересом рассматривал, во что превратилось его жилище.

— Самая главная вещь вроде цела, — сказал Комов, показывая на вазу, понравившуюся ему больше всего.

— Эта как раз самая дешевая, — поморщился Игорь Матвеевич. — Мобильник мой не видели? — спросил он, блуждая глазами, и вдруг бросился на диван с криком: — Ловите! Уйдет!

— Кто? Что? — не понял Комов.

Но хозяин дома уже схватил стакан и с размаху что-то накрыл им.

— Постойте… неужели?.. — спросил следователь, отказываясь верить.

— Точно! — подтвердил Смагин. — Вот он, сучара!

Под стеклом стакана скорчился пилот. Видно было, что чувствует он себя после катапультирования не очень хорошо.

— Вы ему хвост прищемили, — сказал Комов.

— Да? — радостно удивился Игорь Матвеевич и еще сильнее нажал на стакан. — Жалко, что на мягком попался, сволочь.

Страдания существа явно усилились.

Алексей ощутил легкий морозец, разглядев на маленькой голове настоящий летный шлем, хоть и размером с игрушечный. Маленькое тело пересекали лямки нераскрывшегося парашюта.

— Послушайте, — произнес Смагин, который тоже всё разглядел. — Это однако уже не ваша греко-микенская культура с паровозами!

— Я предупреждал вас, что процесс пошел!

— Даже можно сказать, полетел, — не очень весело пошутил Игорь Матвеевич.

Пилот между тем завалился набок, теребя лапками лямки на груди.

— Подыхает, — удовлетворенно констатировал Смагин.

— Задыхается, — сказал Комов. — Сделайте щелочку, пусть подышит.

— Еще чего! Пусть дохнет, падла.

— Этого я допустить не могу.

Смагин одарил следователя долгим понимающим взглядом.

— Добились своего, поймали рыбку на живца?