Мысли и изречения древних с указанием источника

Разве не счел бы ты глупцом из глупцов человека, слезно жалующегося на то, что он еще не жил тысячу лет назад? Не менее глуп и жалующийся на то, что через тысячу лет он не будет жить.

«Письма к Луцилию», 77, 11 (141, с.151)

Сатия (...) приказала написать на своем памятнике, что прожила девяносто девять лет. Ты видишь, старуха хвастается долгой старостью; а проживи она полных сто лет, кто мог бы ее вытерпеть?

«Письма к Луцилию», 77, 20 (141, с.153)

Жизнь – как пьеса: не то важно, длинна ли она, а то, хорошо ли сыграна.

«Письма к Луцилию», 77, 20 (141, с.153)

Самое жалкое – это потерять мужество умереть и не иметь мужества жить.

«Письма к Луцилию», 78, 4 (141, с.153)

Умрешь ты не потому, что хвораешь, а потому, что живешь.

«Письма к Луцилию», 78, 6 (141, с.154)

Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.

«Письма к Луцилию», 78, 13 (141, с.155)

Кто из нас не преувеличивает своих страданий и не обманывает самого себя?

«Письма к Луцилию», 78, 14 (141, с.155)

Болезнь можно одолеть или хотя бы вынести. (...) Не только с оружьем и в строю можно доказать, что дух бодр и не укрощен крайними опасностями; и под одеялом (больного) видно, что человек мужествен.

«Письма к Луцилию», 78, 21 (141, с.156)

Слава – тень добродетели.

«Письма к Луцилию», 79, 13 (141, с.159)

Чтобы найти благодарного, стоит попытать счастье и с неблагодарными. Не может быть у благодетеля столь верная рука, чтобы он никогда не промахивался.

«Письма к Луцилию», 81, 2 (141, с.161)

Мы ничего не ценим выше благодеянья, покуда его домогаемся, и ниже – когда получим.

«Письма к Луцилию», 81, 28 (141, с.165)

Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неотплаченное благодеянье.

«Письма к Луцилию», 81, 32 (141, с.166)

Римский вождь (...), посылая солдат пробиться сквозь огромное вражеское войско и захватить некое место, сказал им: «Дойти туда, соратники, необходимо, а вернуться оттуда необходимости нет».

«Письма к Луцилию», 82, 22 (141, с.169)

Усталость – цель всяких упражнений.

«Письма к Луцилию», 83, 3 (141, с.170)

Луций Писон как однажды начал пить, так с тех пор и был пьян.

«Письма к Луцилию», 83, 14 (141, с.172)

Опьяненье – не что иное, как добровольное безумье. Продли это состояние на несколько дней – кто усомнится, что человек сошел с ума? Но и так безумье не меньше, а только короче.

«Письма к Луцилию», 83, 18 (141, с.172–173)