Мысли и изречения древних с указанием источника

Существует (...) множество людей, одержимых странным – чтобы не сказать бесстыдным – желанием иметь другом такого человека, каким сами стать не в силах, и получать от него все, чего ему дать не могут.

«О дружбе», 21, 82 (165, с.427)

Надо судить человека, прежде чем полюбил его, ибо, полюбив, уже не судят.

«О дружбе», 22, 85 (165, с.428)

Справедливы слова, которые любил повторять, кажется, тарентинец Архит (...): «Если бы кто, взойдя один на небо, охватил взором изобилие вселенной и красоту тел небесных, то созерцание это не принесло бы ему никакой радости; и оно же исполнило бы его восторгом, если бы было кому рассказать обо всем увиденном». Природа не выносит одиночества.

«О дружбе», 23, 88 (165, с.429)

Мы, если нас побуждает быть честными мужами не стремление к доблести, а та или иная польза и выгода, хитры, а не честны.

«О законах», I, 14, 41 (166, с.164)

Самая большая несправедливость – желать платы за справедливость.

«О законах», I, 18, 49 (166, с.167)

...Человек обозрит небо, землю, моря и всю природу, (...) воспримет, можно сказать, существование самого божества, правящего и царящего над всем этим, а себя самого признает не жителем какого-то ограниченного места, окруженного городскими стенами, а гражданином всего мира, как бы единого града.

«О законах», I, 23, 61 (166, с.171–172)

У всех (...) две родины: одна по рождению, другая по гражданству. (...) Никогда не откажу я первой в названии родины, даже если вторая будет более обширной, а первая будет только входить как часть в ее состав.

«О законах», II, 2, 5 (166, с.174)

Магистрат (выборная власть) – это закон говорящий, а закон – это безмолвный магистрат.

«О законах», III, 1, 2 (166, с.203)

Высшим законом для них (консулов) да будет благо народа.

«О законах», III, 3, 8 (166, с.206)

Только тот оратор велик, который кажется великим народу. (...) Что одобряет толпа, то приходится одобрять и знатокам.

«О знаменитых ораторах» («Брут, или О знаменитых ораторах»), 50, 186; 50, 188 (174, с.293)

Я (...) уверен, что, хотя и существует великолепно написанная Софоклом «Электра», я (как римлянин) должен читать «Электру», плохо переведенную Атилием.

«О пределах добра и зла», I, 2, 5 (167, с.43)

От самой глубокой древности едва ли найдутся три пары истинных друзей.

«О пределах добра и зла», I, 20, 66 (167, с.69)

Славна гибель полководца. Философы же обычно умирают в своей постели. Однако важно, как умирают.

«О пределах добра и зла», II, 30, 97 (167, с.117)