Мыслитель Миров и другие рассказы

Доминион внезапно согласился: «Не могу ничего возразить против такого условия. Да, если бы я был на твоем месте, я сделал бы то же самое. Тем не менее… – телек смерил Шорна проницательным взглядом с головы до ног, – три дня тому назад я не рассматривал бы тебя, как желательное прибавление к нашему сообществу».

Шорн изобразил высокомерное удивление: «Я успел познакомиться с несколькими телеками и не сказал бы, что по сравнению с ними мои достоинства или недостатки заслуживают такой критики».

«Ты не знаешь, о чем говоришь, – резковато откликнулся Доминион. – Ты думаешь, что люди вроде недавно убитого Ноллинруда – типичные телеки? Ты думаешь, что все мы нисколько не беспокоимся о своей судьбе? – его рот презрительно покривился. – Приведены в действие силы, о которых ты не имеешь никакого представления, подготовлены потрясающие планы на будущее… Но довольно рассуждать о высоких материях».

Взлетев над креслом-гамаком, Доминион плавно опустился на пол: «Предварительное условие будет выполнено. Следуй за мной, мы этим займемся сейчас же. Как видишь, мы умеем приспосабливаться к обстоятельствам и быстро принимать решения, когда это необходимо».

Он провел Шорна в зеленую стеклянную трубу со спиральной лестницей и одним махом взлетел на верхнюю площадку, после чего нетерпеливо ждал, пока Шорн поднимался по ступеням.

«Пойдем!» – Доминион вышел на широкую белую террасу, купающуюся в послеполуденных солнечных лучах, и сразу направился к низкому столу, где покоился кубический мраморный блок.

Из шкафчика, закрепленного под столом, он вынул небольшой микрофон и проговорил в него: «Двести сильнейших – в павильон „Глариэтта“». Снова повернувшись к Шорну, Доминион сказал: «Разумеется, тебе придется сперва познакомиться с некоторыми вещами».

«Для того, чтобы стать телеком?»

«Нет-нет! – отрезал Доминион. – Превращение – простой механический процесс. Но твои представления должны быть откорректированы. У тебя возникнет новое мировоззрение».

«Я не подозревал, что это настолько сложная процедура».

«Ты очень многого не понимаешь, – Доминион прервал дальнейшие расспросы бесцеремонным жестом. – Перейдем к делу. Смотри на этот мраморный блок, лежащий на столе. Думай о нем, как о части самого себя, как о своем органе, управляемом твоими нервными импульсами. Нет, не смотри по сторонам. Сосредоточься на мраморном блоке. Я буду здесь, – он занял место рядом со столом. – Когда я укажу налево, перемести блок налево; когда я укажу направо, перемести его направо. Учитывай, что этот куб – часть твоего организма, твоей плоти – так же, как твои руки и ноги».

За спиной Шорна послышались шорохи и бормотание; послушный воле Доминиона, он сосредоточил взгляд на кубе.

«Пора!» – Доминион указал налево.

Усилием воли Шорн приказал кубу переместиться налево.

«Куб – часть тебя самого, – повторил Доминион. – Орган твоего тела».

Шорн почувствовал, как по его коже пробежала холодная дрожь. Куб переместился налево.

Доминион указал направо. Шорн приказал кубу сдвинуться направо. Дрожь усилилась. У Шорна возникло такое ощущение, как будто его постепенно погружали в холодную газированную воду.

Налево. Направо. Налево. Направо. Теперь Шорну казалось, что куб стал ближе, хотя в этом направлении он не двигался. Мраморный куб был словно на расстоянии вытянутой руки. Ум Шорна будто прорывался сквозь упругую мембрану в новую среду, прохладную и обширную. Он внезапно увидел мир в новом обличии, как часть себя самого.

Доминион отошел от стола; Шорн едва сознавал, что телек больше не указывал направление перемещения жестами. Шорн двигал мраморный куб направо и налево, приподнял его метра на два в воздух, потом метров на семь, заставил его кружить высоко в небе. Повернувшись, чтобы непрерывно следить за кубом глазами, он заметил, что у него за спиной молча стояли телеки, наблюдавшие за происходящим без всякого выражения.

Шорн опустил мраморный куб обратно на стол. Теперь он знал, как это делается. Он поднял в воздух себя самого, пролетел над террасой, опустился на нее. Когда он обернулся, телеки-наблюдатели исчезли.

Доминион холодно улыбнулся: «Тебе это легко дается».

«Это кажется вполне естественным. Что тут делали другие телеки, стоявшие на террасе?»

Доминион пожал плечами: «Мы плохо разбираемся в процессе телекинеза как таковом. В самом начале, конечно, я помогал тебе перемещать куб, и другие тоже тебе помогали. Постепенно наши умы отстранились, и ты стал делать все сам».

Шорн потянулся: «Я чувствую себя центром – средоточием – всего сущего, всего, что могу охватить взглядом».