Мыслитель Миров и другие рассказы

Шорн стал замечать, что телеки стали поглядывать с некоторым любопытством на его группу зрителей. Пока что они не вызывали подозрений – только интерес; но каким-то образом они привлекали внимание. Посмотрев вокруг, он обнаружил, что его сообщники сидели, напряженно выпрямившись, как прихожане из церковного совета на похоронах – они очевидно чувствовали себя неудобно и беспокоились. Шорн поднялся на ноги, обернулся и обратился к ним приглушенным, но гневным голосом: «Оживитесь хоть немного! Сделайте вид, что развлекаетесь!»

Снова повернувшись к полю, он заметил стоявшую без дела тележку с закусками и напитками, поднял ее в воздух и стал перемещать так, чтобы она медленно летела мимо его спутников. Те осторожно брали чашки чая, стаканы с ромовым пуншем, печенье и фрукты. Через некоторое время Шорн опустил тележку обратно на траву.

Матч бамперболистов закончился; началось состязание водяных скульпторов. В воздух понимались колонны воды, превращаясь в блестящие пластичные формы, отражавшие из глубины солнечные лучи.

Одно соревнование следовало за другим: композиции сочетаний цветов и демонстрации навыков, изобретательности, быстроты реакции; стрелы гонялись за стрелами, стараясь проткнуть привязанные к ним летающие пузыри. Устроили гонку с препятствиями для разноцветных шаров; в воздух выпустили стайку воробьев; через некоторое время удалось их загнать обратно в корзину небольшим белым тамбурином.

Создавались и другие эффекты: воздух над стадионом буквально кишел поразительными цветами, формами, лентами и полотнищами. Так прошло все утро. В полдень на траву арены из неба опустились накрытые деликатесами буфетные столы. Это создавало для Шорна новое затруднение. Не приближаясь к столам, его спутники выглядели бы подозрительно, но если бы они смешались с толпой телеков, в них сразу распознали бы притворщиков.

Проблему решил Терсби. Наклонившись вперед, он сказал: «Не лучше ли будет, если мы спустимся и закусим, как вы думаете? Может быть, группами по несколько человек в каждой. Пока мы тут сидим, мы выделяемся, как белые вороны».

Шорн согласился. Он стал опускать на газон своих сообщников по одному, иногда по два человека. Лори подтолкнула его локтем: «Смотри, вот Доминион. Он решил поговорить со стариком Пулом».

Серкумбрайт необычно взволновался: «Надеюсь, Пул не брякнет ничего лишнего!»

Шорн мрачно улыбнулся: «Если Доминион сделает хоть одно неправильное движение…» Серкумбрайт заметил, что одна из дуэльных стрел легко приподнялась в воздух. Но инквизитор отвернулся от старика, и Шорн облегченно вздохнул. Стрела опустилась на траву.

Через несколько секунд Шорн поднял Пула обратно к его сиденью: «Чего хотел Доминион?»

Пул, дружелюбный и близорукий человек, не такой уж еще и пожилой, выглядел и вел себя, как типичный рассеянный профессор: «Доминион? А, этот господин, который подошел ко мне поговорить? Он вел себя приятно и вежливо. Спросил, нравятся ли мне представления, и заметил, что он меня, кажется, никогда раньше не видел».

«И что вы ответили?»

«Я сказал, что редко выхожу из дому, и что на Олимпиаду прибыли многие, кого я тоже никогда не видел».

«И что же?»

«Он отвернулся и отошел, больше ничего».

Шорн вздохнул: «Доминион очень проницателен».

Терсби тревожно хмурился: «Утром у нас не было никаких удобных возможностей».

«Нет. Но время еще есть».

Послеполуденная программа началась с воздушного балета в исполнении двадцати юных девушек-телеков.

IX

В три часа пополудни Серкумбрайт заметил: «Времени почти не осталось».

Шорн сидел, наклонившись вперед: «Ты прав».

Биофизик схватился за ручки кресла: «Надо что-то делать, что-нибудь. Я знаю, чтó можно сделать».

«Что?»

«Опусти меня на поле. Я соберу стрелы, а ты начинай протыкать ими телеков, одного за другим. Начни с Доминиона. После этого они все…»

Шорн покачал головой: «Не получится. Ты пожертвуешь жизнью зря».

«Почему не получится?» – воинственно спросил Серкумбрайт.

Шорн обвел рукой собравшихся двести шестьдесят пять заговорщиков: «Ты думаешь, тысячи телеков одновременно сосредоточат волю только для того, чтобы превратить тебя в фарш? Ничего не выйдет, – Шорн взглянул наверх, на стеклянный купол распорядителя празднества. – Объединяющий стимул должен поступить из репродукторов – оттуда, сверху. И мне придется этим заняться». Наклонившись к Лори, он сжал ее руку на прощание, кивнул полковнику Терсби, поднялся на ноги и полетел малозаметным маршрутом вдоль стены стадиона, чуть ниже верхнего края, к прозрачному брусу, поддерживавшему стеклянный купол. В рубке сидели два человека.

Шорн отодвинул дверь рубки, тихонько зашел внутрь – и застыл на месте. Адлари Доминион, развалившийся в эластичном кресле, повернулся к нему – угрожающе, как готовая наброситься кобра: «Заходи. Я тебя ждал».

Шорн бросил быстрый взгляд на Леманда де Троллера, распорядителя программы – тяжеловесного на вид блондина со складками жестких мышц вокруг рта, характерными для самодовольных садистов.

«Как вы догадались?»