Н 4 (СИ)

Он отчего-то решил отправиться вместе с нами – вроде как, в доказательство того, что это не спланированная его старыми хозяевами ловушка. Будто мало его слова и клятв, будто я считаю его бесчестным человеком, и только залог его жизни может послужить гарантией. Странные вещи происходят у людей в головах – но иногда   проще   соглашаться,   продолжая   успокаивать   и   уверять,   пока   все-таки   не проникнется, что отношение мое к нему вовсе не изменилось. Я назвал его другом, и так будет до той поры, пока я сам не перестану так считать.

- Я все тюрьмы клана старался держать в уме и отслеживать. – Чуть нервно поежился он. – Первый раз как попал, за грехи княжича Антона, так понял, что надо что-то делать.

Я вопросительно поднял бровь.

- Мне же даже бежать было оттуда нельзя, - пояснил Пашка. – Клановая тюрьма,

клановое наказание. Надо мной клятвы. А там скверно, Максим, очень скверно –

даже если только на пару дней. Да и люди служат… Сложные… Иногда казалось, чтонибудь поднимет их – и разорвут голыми руками, наплевав на ранги и титулы. От того   и   отношение   –   особенно   к   одаренным.   В   общем,   я   тамошних   надзирателей потом находил и подкармливал. Деньги там, услуги какие. Я ж не заключенный был в тот момент, да еще свой, клановый – потому брали… Объяснялся с ними, что, там,

не   я   это   человека   сбил,   а   вину   чужую   избываю…   Иногда   и   вину-то   ложную приписывали, когда я Антона доставал запретами, а он от меня желал отделаться на пару дней. В общем, когда попадал еще раз – уже легче было. Нормальный плед вместо дерюги, матрац без клопов, еда полной порцией, сотовый опять же.

- А вот про это? – Постучал я пальцем по фото, приближая к цели.

- Так меня из тюрьмы в тюрьму стали перекидывать. – Поежился друг. – Кто-то настучал   о   хорошем   содержании,   вот   и   бросали   в   новую.   Я   тогда   месяца   три потратил, чтобы создать связи вообще во всех тюрьмах, куда бы не отправили. А их только в Москве и Подмосковье у клана шесть – своих и ведомственных. Но про эту, –

указал он на изображение усадьбы. – Уже Антон обмолвился. Я ведь тюрем бояться перестал, и его угроз тоже. Отсутствие страха – оно ж сильнее всего чувствуется,

когда чужую волю ломаешь. Нет у меня страха – и ему давить больше нечем. Бесится,

но слушается. Так он один раз, пьяным, начал угрожать, что до конца жизни зароет меня под Екатеринбургом, и никто никогда не найдет. С утра он уже не вспомнил. А я расследование провел.

Кроме   фотографий,   были   блеклые   выкопировки   архитектурных   проектов времен   постройки.   Никаких   планов   пыточных   и   витиеватых   надписей   «рубить головы тут» с тогдашними буквами «ерь» и правилами правописания. Но даже тогда строители   следили   за   уровнем   грунтовых   вод   и   делали   фундаменты   под потребности клиентов – и ежели хочет он целый подземный этаж под припасы и глубокие погреба под квашеную капусту, то отчего ж не пойти на встречу, ежели плачено… Проект некогда ушел в архив города, откуда с гарантией был изъят во времена расследования. Но оставалась еще копия самих архитекторов – модного в те времена столичного бюро, которому и заказывали усадьбы со дворцами уральские богатеи. Бюро, что интересно, существовало и по сей день – и уже оттуда проект был оцифрован   заинтересованным   деньгами   клерком   и   перекинут   Пашке,   вместе   с десятками иных. Не так и сложно, будучи молодым и богатым, выдавать себя во время звонка тем самым молодым и богатым – да вдобавок готовящим курсовой проект по зданиям той эпохи.

- Не сразу, но нашлось. - продолжал Пашка. – В клане никто, понятное дело,

подсказать не мог. Интересовался исподволь у надежных людей – они о таком даже знать не знают, а в Екатеринбурге у Черниговских пара заводов, да и все. Думаю, для того, чтобы причина туда лететь была. На сами заводы сначала думал, но они уже в черте города оба – цеха под аренду сдают. С одной стороны, проходимость высокая и посторонних людей  много. С другой… Ну не думают так аристократы,  Максим.  –

Помассировал он себе виски. – Им усадьбу тайную подавай, уединение и комфорт. А

тут   –   трубу   прорвет,   ползавода   могут   запросто   перекопать.   Я   потому   усадьбу   и искал.

- Не засекли тебя за поисками? – Поинтересовался я.

- Я под вассальной клятвой был мало кому интересен, - пожал он плечами. –

Антон   всякое   иногда   рассказывал,   уже   за   это   могли   уничтожить.   Но   кто-то   же должен был его слушать. Да и занимался я поисками не сильно, чтобы долго. Там моего интереса все равно нет – кто туда попадет, уже оттуда не вернется.

А если даже найдут – то и причислить место к князьям Черниговским будет ой как сложно – добавил я про себя.