«Вскоре после назначения в Черноморское правление, в письмах к своему покровителю и другу, известному секретарю Потемкина и статс-секретарю Екатерины Попову, Мордвинов жаловался на интриги против него. Главным деятелем в этом случае оказался некто Клавер, один из членов правления, упрекавший Мордвинова за то, что он не всегда обращается к членам правления за советом и позволяет себе заключать подряды независимо от них. В оправдательном письме у Попову Мордвинов отвергает эти наветы и указывает на стачку Клавера “с плутами секретарями” (Письмо от 28 августа 1786 г., Решетиловский архив). Как видно, Попов советовал Н. С. держаться политики в отношении к окружающим, так как в письме от 1 июня 1788 г. Мордвинов писал ему: “Не научайте меня притворству… у меня врагов оказалось много”. Далее он говорит, что любовь Попова он заслужил откровенностью, “но противным образом больше заслужил бы наград”; однако, он прибавляет: “виды собственной моей пользы никогда в сердце моем не вмещались; обид я получал много благодарностей никогда; но ревностен я был и буду”. И тут же он всказывает свое недовольство распоряжениями Каховского (Екатеринославского губернатора)145 и принца Насау-Зигена (командовавшего флотилией в Лимане), “наделавшего много глупостей”, а также заявляет о своих несогласиях, уже тогда возникших, с де Рибасом. Здесь мы узнаем, что доносы на него (вероятно Потемкину) начались с 1787 г., а потому в заключение просит у Попова защиты.
В письме от 6 июня 1787 г. он просит Попова быть покровителем флота перед высшими; а год спустя (в письме от 23 июля 1788 г.), несмотря на награду за лиманское дело, сообщает Попову о слухе, что будто бы его хотели удалить. Действительно, подозрения Мордвинова стали оправдываться. В письме Попову от 29 июля 1789 г. он заявляет о сильном негодовании на него Потемкина и мнимом заступничестве Войновича146, “сего гнусного для меня человека”, добавляет Н. С. И здесь он повторяет, что от него ждали отставки. “Есть ли человек, который столь сильно и много обижен был, как я?” замечает Мордвинов. “Объявлен я был вором; описан раздирателем всякого порядка, расточителем казны, глупым невеждою, нерадивым, злым духом, вращающимся в хаосе, хуже сатаны”»147.
«Рибас в письме Попову прямо обвиняет Мордвинова в том, что он ничего не сделал для снабжения корабельной эскадры и что ему самому приходится ехать в Херсон, чтобы выслать все недостающее»148. В то же время на защиту Мордвинова встает Суворов. В письме Попову он пишет: «Они, ни Пауль Жонс, не виноваты, но особность Ник[олая] Сем[еновича]. Боже сохрани предосуждения! Коли останусь жив, суд разберется […] Ветром отговориться нельзя, изволите увидеть из моего рап[орта] С[ветлейшему] К[нязю]. Я прошу Вашего высокородия, чтоб сие было между нами тайно. У вас канцелярия велика. Одному К[нязю] Г[ригорию] А[лександровичу] таинствы души моей открыты»149.
Мы слышим крик души Николая Семёновича, видим, каким интригам он подвергся от завистников, сколько не справедливых эпитетов, а скорее всего, ярлыков на него пытались повесить.
«Тем не менее, 7 месяцев Мордвинов оставался не у дел, а его место было занято даже его противником, Войновичем (30 декабря 1788 г.), который оказался более расточительным, чем сам Мордвинов»150.
В следующих боевых столкновения русского и турецкого флотов вплоть до 1790 года Н. С. Мордвинов непосредственного участия не принимал. Поэтому мы кратко, чтобы не прерывать ход повествования, остановимся на основных событиях из боевой жизни Черноморского флота. Тем более что они сопряжены с именем легендарного адмирала Ушакова, путь которого на акватории Черного моря опять сведет его с Мордвиновым.
«
18 июня 1788 года Севастопольский корабельный флот в составе двух линейных кораблей, двух 50-пушечных и восьми 40-пушечных фрегатов (552 орудия), одного 18-пушечного фрегата, двадцати малых крейсерских судов и трех брандеров вышел в море согласно приказанию генерал-фельдмаршала Г. А. Потемкина. Командующий флотом контр-адмирал граф М. И. Войнович (флаг на 66-пушечном корабле “Преображение Господне”) в соответствии с приказом направил флот к Очакову для отвлечения от него турецкого флота. […]