На арене со львами

Уинстон сошел с трибуны и нырнул в море улыбающихся лиц, которые заполняли зал,— он сделал все, что мог. Бутчер бросил записку: С ХИНМЕНА СНЯЛИ ШТАНЫ. Морган ответил: НО ОН РВЕТСЯ В БОЙ. Правда, ему казалось, что Хинмен выглядит не столь уверенно и властно, как в первые минуты, но перемена не была явной или очевидной, и это могло ему просто почудиться. Сидя среди серых костюмов, забаррикадированный их папками, Хинмен уже не казался внушительным. Внезапно Морган осознал, что Хинмен даже ниже среднего роста, хотя он производил на людей такое впечатление, что обычно этого не замечали. Уж не залезает ли он на скамеечку, когда произносит речь?

— Комиссия вызывает Эрби Каллена из Иммокели, штат Флорида.

По залу прокатился громкий ропот разочарования, и серый костюм, подходивший к Андерсону, что-то сердито сказал Хинмену. Хинмен покачал головой. Губы его были плотно сжаты. Он не позволил вторично захватпть себя врасплох. Апдайк, не спускавший с него глаз, тоже сдержался.

Эрби Каллен, пожилой негр, работавший среди сезонников с самого детства, безучастным голосом рассказал, как год назад Лопни Тобин завербовал его для полевых работ и он поехал на Север в старом школьном автобусе, который Лопни Тобин сам вел. Под конец они работали на полях «Агро-Упаковщиков». Отвечая на вопросы Адама, Каллен подтвердил, что да, Тобин вроде бы вычитал страховые взносы из его платы. А посылал ли Тобин деньги правительству, он не знает. Да, сэр, Тобин платил ему восемьдесят центов за час, как положено. Но кроме страхового взноса, Тобин вычитал еще по двенадцати центов за час. Зачем, этого он не знает, все артельщики вычитают столько же, а то и больше. Может, просто за то, что обеспечивают работу, берут вроде бы комиссионные? Может, и так.

Нелегко, конечно, ведь за постель и еду платить-то все равно надо. Ну, за постель он платил Тобину, то бишь Тобин сам вычитал. Точно он не помнит; но, кажись, три доллара в неделю за койку в общежитии, три доллара за одеяло и еще отдельно за керосин, если наступали холода. Трудно все упомнить-то. Нет, сэр, жетонов он не давал никаких. Этого и в помине не было. Ну, и еда. Тобин и за нее вычитал деньги, потому что он в лагере держит столовую, а больше поесть и вовсе негде. За еду набегает двенадцать-тринадцать долларов в неделю, это уж как когда. Сколько, стало быть, человек съест или выпьет. Питья никакого к обеду не полагается, за него платишь отдельно. Двадцать пять центов бутылочка лимонада.

— А вино? — спросил Адам. — Разве в лагере не бывало вина?

— Бывало иной раз.

— И почем?

— Ну, доллар за пинту, если деньги на бочку, а нет, так Тобин приписывал доллар с четвертью к тем деньгам, что за еду шли, и вычитал все разом. Да, сэр, в городе вино стоит пятьдесят центов, да только как до него добраться, до городато?

— Но вы получали наличные, мистер Каллен?

— Ну, когда Тобин свое вычтет, получали. Я ж говорю, он жетонов никаких не давал, но всегда знал, сколько с тебя положено.

— Он производил все вычеты — за еду, постель, страховку и все прочее, и отдавал вам, что осталось?

— Только мало чего оставалось-то.

— А когда вам пришла пора вернуться в Иммокели, мистер Каллен, как вы туда добрались?

— Тобин отвез на автобусе.

Адам кивнул, как будто уже знал это.

— И сколько он берет за обратный провоз?

— В прошлом году взял двадцать пять долларов.

У Апдайка вопросов не было, но Виктор снова использовал бесплатное телевизионное время, чтобы лишний раз обличить зло. Метал он громы и молнии вполне пристойно, но большинство присутствующих уже столько раз его слышало, что в публике начались громкие разговоры, и Хант вновь должен был Пустить в ход молоток.

Оффенбах, всколыхнувшись, подался вперед дюйма на два и спросил:

— Не можете ли вы… э-э… объяснить комиссии… э-э… почему вы позволяете этому Тобину… э-э… так с вами поступать?

— Работать-то надо,— сказал Каллен.— И есть надо. Так что ж я могу поделать?

— Гм… ммм.— Оффенбах откинулся назад, словно собираясь обдумать ответ свидетеля.

— Комиссия намерена выслушать мистера Леона Дероньена.

Морган заметил, что Хинмен на этот раз уже явно не ждал, что его вызовут. Он принял чуть более небрежный, невозмутимый вид, хотя серые костюмы открыто негодовали, и Морган подумал, не слишком ли Андерсон затягивает ожидание.

Дероньен оказался сухощавым угрюмым человеком в костюме, пиджак и брюки которого были ему чуть коротковаты. Нет, он ничего не знает о том, переводил ли Тобин страховой сбор управлению. Это обязанность Тобина. Нет, лагерем ведал Тобин, так уж принято. Артельщики всегда ведают лагерем, обеспечивают еду и питье. Дома действительно принадлежат «Агро-Упаковщикам», но после приезда рабочих лагерь поступает в распоряжение Тобина и расходы лежат на нем. Все это входит в обязанности Тобина, такова система. Он обеспечивает рабочую силу, «Агро-Упаковщики» платят ему за это, а больше Дероньен ничего не знает. Остальное его не касается. Конечно, губернатор Хинмен и другие владельцы тоже ничего про это не знают. Они тут совсем ни при чем.