На арене со львами

— Следовательно, губернатор, ваша позиция, как она вам представляется, может быть изложена следующим образом. Когда вы купили эту ферму и постарались не предавать этот факт гласности, вами руководили не политические, а чисто деловые соображения. Когда вы стали губернатором, вы не знали, что мистер Уинстон предложил законопроект, предусматривающий улучшение жилищных условий сезонных рабочих. Вы не несете никакой ответственности за то, что он не был проведен, и уж тем более за то, что его не поддержали. Закон о социальном страховании был изменен после того, как вы передали свои акции на хранение, а потому вы и за это не несете никакой ответственности, хотя людей, которые работают на ваше акционерное общество, систематически лишают обманным путем их права на страхование. Что касается лагерей, ими ведали артельщики, и лагеря «Агро-Упаковщиков» ничем не хуже других. И тут также нет никаких затруднений. Но даже если бы они возникли, вас это не касается. Такова ваша позиция, губернатор?

Хинмен к этому времени, несомненно, уже почувствовал, что взял неверный тон, но он не случайно добился столь высокого государственного поста. Спокойно, собранно он перешел в наступление.

— Что ж, господин председатель, если бы я сейчас сидел в вашем кресле, а вы — в моем, то, вероятно, я охарактеризовал бы положение именно так. Если бы я стремился погубить кого-нибудь ради собственных политических целей, возможно, я избрал бы именно этот способ. Если бы я хотел очернить кого-то, я, бесспорно, не сумел бы найти тактики лучше вашей. Если бы я лелеял честолюбивые замыслы вроде тех, которые, по слухам, вынашиваете вы, то, возможно, пустил бы в ход методы, к которым вы прибегли. Однако ни одно из этих «если» не соответствует истине, господин председатель, а потому я сформулировал бы свою позицию иначе: я нахожу, что ваши обвинения абсолютно безосновательны, безответственны и выдвинуты в политических целях.

В зале стояла такая тишина, что за столом для прессы было слышно, как шепотом переговариваются телевизионщики, которых в эти минуты не интересовало ничего, кроме освещения, микрофонов и камер. Бутчер покачал головой, но Морган не понял, в чем дело. Потом Морган скользнул взглядом по среднему проходу и увидел, что Кэти, сжимая в руке темные очки, резко подалась вперед — в первый раз с начала работы комиссии она утратила невозмутимый, отчужденный вид.

Много лет спустя она сказала Моргану:

— В ту самую минуту меня обуял страх, что Хант отступит. Чтобы продолжать, требовалась выдержка, железная выдержка, и я не знала, достанет ли у него силы воли — ведь Хинмен говорил именно то, что могло смутить Ханта, зачеркнуть его представление о себе, внушить ему сомнение в правильности его действий. Я знала, что такая минута рано или поздно настанет, что Хинмен скажет все это, и тогда Хант либо пойдет дальше, либо отступит. Но я не знала, пойдет ли он дальше.

— Ну что ж, губернатор, в таком случае рассмотрим еще одно обстоятельство,— сказал Андерсон.— Вы ведь слышали, как свидетель показал, что «Агро-Упаковщики» платили рабочим на двадцать центов в час меньше, чем большинство владельцев ферм в тех краях. Можете ли вы это объяснить?

— Я уже неоднократно подчеркивал, господин председатель, хотя вы, повидимому, не способны это понять, что я не имел никакого отношения к руководству акционерным обществом. Никакого, господин председатель. Я настаиваю — никакого.

— А пять лет назад, губернатор? Восемь лет назад? Когда вы еще сами распоряжались своим имуществом?

— Я и тогда не имел почти никакого отношения к руководству «Агро-Упаковщиками», а теперь и подавно.

— Вы только получаете прибыли?

— И несу убытки.

— Вам приходилось встречаться с Лопни Ф. Тобином? Хинмен отвернулся, словно увидел что-то омерзительное. Потом посмотрел прямо на Ханта и отчеканил:

— Разумеется, нет.

— Вы уверены?

— Уверен,— сказал Хинмен.— И мне крайне надоела эта манера ставить каждое мое слово под сомнение.

— Ну, я кончил. — Андерсон словно сразу утратил интерес к происходящему.— Есть у кого-нибудь вопросы?

Он огляделся по сторонам.

— Мы… э… лично я, господин председатель, — сказал Апдайк,— хотел бы выразить свою благодарность достоуважаемому губернатору за то, что он приехал сюда и с такой полнотой и откровенностью обсудил с нами все эти вопросы.

Хинмен, который уже встал, кивнул ему с каменным лицом и отвернулся. Огден, словно убедившись, что земля все-таки круглая, выпрямился во весь свой недюжинный рост и сказал:

— Повторяю, господин председатель, я нахожу то, что тут происходило, в высшей степени неприемлемым…

Удар молотка прозвучал как выстрел, и Андерсон вскочил на ноги — против обыкновения, одним стремительным рывком. Его глаза сузились, и он угрожающе подался вперед.