На астраханском направлении. Хулхута – неизвестный участок Сталинградской битвы

По состоянию на 6 июля 1944 г. Корпус насчитывал 3600 бойцов (в том числе и 92 человека немецкого кадрового персонала) и 4600 лошадей. На вооружении корпуса находилось 6 минометов, 15 станковых и 15 ручных пулеметов, 33 немецких и 135 советских автоматов, советские, немецкие и голландские винтовки, 3 легковых и 5 грузовых автомобилей. В течение лета и осени 1944 года корпус понес большие потери на территории Западной Украины и Польши.

Отношения с поляками были крайне плохими. 26 июня 1944 года комендант округа Билгорай Люблинского воеводства обратился с требованием к администрации генерал-губернаторства в Кракове не использовать Корпус в данном районе, жители которого «уже и так сильно пострадали». Комендант привел многочисленные жалобы на грабежи, насилия, убийства и т. п., которые были совершенны в Гуте Крцесовской, Боровце и Доборчи.

В июле 1944 года в районе Люблина не менее дивизиона ККК было привлечено к боям против Советской армии. В одном из столкновений пропал без вести доктор Долл, а Цуглинов попал в плен. Долла сменил подполковник Пипгорра, а с января 1945 года ККК возглавил полковник Раймонд Херст.

В этот период немцы предотвратили попытку перевести корпус на сторону Советской армии. После гибели Долла реальное командование соединением перешло к Эдуарду Батаеву – бывшему офицеру советской контрразведки, ставшему одним из ближайших сотрудников Долла. Батаева несколько раз обвиняли в продвижении лиц, симпатизирующих Советскому Союзу, а затем немцы перехватили грузинского дезертира, который якобы нес депешу от Батаева к советскому командованию. Батаев и еще несколько человек были расстреляны.

Неприятности преследовали корпус и в тылу. 2 августа 1944 года действовавшие в районе Радковицы партизаны из Армии Людовой атаковали колонну, в которой следовали корпусники. Корпусников партизаны приняли за власовцев, что, впрочем, практически не было ошибкой. Из-за ошибки неопытного взрывника подрыв был совершен слишком рано, и солдаты смогли выскочить из повозок вне зоны обстрела партизанской группы. Однако они не стали оказывать сопротивления, а в панике бросились назад. В длившейся на протяжении трех километров погоне поляки убили 13 коллаборационистов, после чего с удовольствием подсчитали трофеи: два станковых пулемета, один ручной пулемет, два автомата, шесть винтовок, 32 гранаты, пять повозок с боеприпасами. Удалось захватить даже 45‑мм противотанковую пушку, но поскольку она была неисправна, ее пришлось взорвать. Потерь партизаны не понесли.

16 сентября 1944 года подразделения ККК вместе с Ваффен-СС и силами вермахта участвовали в антипартизанской операции у Лази Сушедневски, где действовало до 1000 бойцов Армии Людовой. Четыре атаки бойцов ККК были отбиты с серьезными потерями. Бои длились до 19 сентября, пока партизаны, понеся минимальные потери – 9 убитых и 20 раненых – не вышли из окружения. Потери вермахта и ККК они оценили в 200 убитых и раненых. Особенную гордость доставило уничтожение бронеавтомобиля. Партизанам помогала советская авиация, дважды доставлявшая необходимые грузы⁵⁸².

Вдобавок после гибели Долла новое немецкое командование ККК решительно взялось за искоренение корпусной автономии. На все командные должности были поставлены немцы, а калмыков при любом спорном моменте стали просто избивать. К рукоприкладству прибегли даже бухгалтер и доктор-ветеринар. Споры в основном были вызваны отношением корпусников к местному населению. Изнасилования, грабежи и убийства вынудили к вмешательству даже руководство калмыцкой эмиграции.

В довершение, под конец войны служащие ККК стали задумываться о своем будущем и разворачиваться уже от немцев. Один калмыцкий взвод, убив командира-немца, перешел к партизанам в Италии, а полуэскадрон Манцына, расположенный в Варшаве – к польским повстанцам⁵⁸³.

Вечером 16 января 1945 года Корпус оказался в центре советского зимнего наступления под Радомом. Около Конски калмыки уже во второй раз попали под удар передовых частей Красной Армии и были полностью разгромлены при участии хорошо вооружённых польских партизанских частей. (В это время Корпус находился в подчинении коменданта тыла 4‑й танковой армии.)

На учебном полигоне в Нойхаммере остатки корпуса были пополнены калмыками, прибывшими с Западного фронта и из Италии, в результате чего общую численность соединения удалось вновь довести до 5000 человек. Одновременно офицеры Корпуса проходили курсы переподготовки при формировавшейся в Мюнзингене 1‑й дивизии РОА. Сформированный в последние недели войны Калмыцкий кавалерийский полк (правда, уже без лошадей) был отправлен в Хорватию, где вошел в состав 3‑й Пластунской дивизии 15‑го Казачьего кавалерийского корпуса.