На астраханском направлении. Хулхута – неизвестный участок Сталинградской битвы

Будки сбиты из голых досок, так что сквозь щели и оконные проемы постоянно дует. Стекол в окнах нет, а только марля, которая призвана мешать комарам проникать внутрь. Но их численность в будках является доказательством того, что эффективность применения марли равна нулю. Единственный способ защиты от этих нежеланных гостей – вечернее задымление будки тлеющим сушеным навозом коров и верблюдов. От резкого дыма можно задохнуться скорее самому, а не комарам. Наступление их полчищ затихает только с приходом утренней прохлады. На нарах – тонкие рогожи из камыша и простыни. Последние предназначены для защиты тела от комаров и сохранения тепла. Одеял нет. Климат в этом районе Волги очень неуравновешенный. На западе от нас болота, на востоке – сухая степь. Направление ветра изменяется пять раз в сутки. Влажность воздуха то экстремально высокая, то необыкновенно низкая. Температура в середине дня поднимается до 40 градусов, а рано утром она до восхода солнца падает до 10 градусов. Получается, что днем мы страдаем от жары и комаров вечером, а ночью мерзнем.

Большинство пленных работает на колхозных полях, где выращивают помидоры, дыни, арбузы, огурцы и капусту. Самые сильные и здоровые из румын выполняют тяжелую работу береговых рыбаков. Они забрасывают длинные неводы в море, а затем вытягивают их на берег. Иногда в сети попадает белуга и красная рыба. Те, кто работает на поле, выходят на работу в 6 часов утра, обеденный перерыв с 11 до 16 часов, второй выход в 16 часов, ужин в 20:00. Продолжительный обеденный перерыв необходим, так как в середине дня работать на полях под открытым солнцем невозможно.

Нас, летчиков, прикрепляют к аграрной бригаде, и на второй день после прибытия стоим в строю. Списочный состав небольшой – 115 человек, и так называемая проверка при выводе на работу не слишком обременяет дежурного офицера. Со счетной доской в руках (счеты) он быстро справляется с этим за считанные минуты. Какие страдания может принести проверка, мы узнали уже позже.

Питание, что получали пленные, было очень близко к положенному пайку. Утром полкило каши разных видов круп с подсолнечным маслом и 200 г хлеба; в обед 3 блюда: 1 литр супа с бараниной или рыбой, полкило каши, 200 г хлеба и компот из сухофруктов, на ужин – опять 1 литр супа и хлеб. Привозившие продукты обогащались, очевидно, рыбой нашего улова.

Если все упростить и представлять сытость как рай, то да, лагерь в деревне Табалла был раем для пленных, они не были обессилены и поэтому не подвергались таким болезням – как дизентерия, воспаление легких, сыпной тиф, сильные отеки, то есть болезням, гибельно действующим на человека, не имеющего физических и психических запасов».

К октябрю 1944 года в Астраханской области находилось 587 военнопленных (лагерь № 204).

Вторая волна пленных начала поступать осенью 1944 года, из Румынии⁵⁸⁸. Двумя эшелонами прибыло 5900 человек. Они работали на рыбозаводах им. Трусова, им. Кирова, им. Крупской, строили электростанцию на Болде, заготавливали лед для рыбной промышленности, возводили СЛИП, ремонтировали суда на судоверфи им. Кирова. Часть пленных была направлена за пределы города – добывать соль на озере Баскунчак, ремонтировать суда на заводе во Владимировке (совр. Ахтубинск). К такому наплыву начальство оказалось не готово. К 1 января 1945 года умерли 834 человека (более половины – от дистрофии), несколько человек были арестованы и около 100 направлены в госпиталь. Большого труда стоило справиться с эпидемией тифа и дизентерией. Ввиду отсутствия верхней одежды у 40 % пленных зимой пришлось ограничить выход их на работу. При расходах на контингент в 1,3 млн руб. объем выработки составил 0,46 млн руб., то есть труд пленных оказался совершенно непроизводителен, что и неудивительно при дистрофии и желудочных заболеваниях. Было совершено три неудачных побега.

Кормили пленных пшенной кашей, изредка макаронами. Сахар стабильно получали только заболевшие. Постельного и нижнего белья не было у половины пленных. Поскольку швейные машинки отсутствовали напрочь, ремонт одежды проводился вручную. В качестве топлива использовался камыш, с перебоями – уголь.