На «Баунти» в Южные моря

Двадцать пятого апреля пришла очередь Крисчена и помощника штурмана Эльфинстона отправиться на берег. Первый возглавил отряд из одиннадцати человек, которые должны были набрать воду в бочки, второй с четырьмя матросами поехал за дровами. Блай строго-настрого приказал оставить оружие в лодках и применить его только в самом крайнем случае. После сердечного приема на Таити никто не сомневался, что тонганцы окажутся не менее покладистыми и приветливыми, чем родственные им таитяне. Недаром Кук назвал этот архипелаг островами Дружбы!

Увы, очень скоро выяснилось, что жители Номуки нравом сильно отличаются от таитян. Окружив оба отряда, они стали теснить моряков, нахально пытаясь украсть у них не только инструмент, но и одежду. Прежде чем растерявшийся Крисчен успел что-либо предпринять, у него стащили два топора. Когда он доложил о пропаже Блаю, тот желчно заметил, что этого можно было избежать, если бы Крисчен не подпустил островитян вплотную. И как это вооруженный английский офицер позволил запугать себя кучке голых дикарей? Критика была небезосновательная, но Крисчен отпарировал обвинение в трусости, возразив с не меньшим основанием:

— Что толку от оружия, вы же запретили применять его!

Этот довод произвел впечатление на Блая, и на следующий день он послал с отрядом офицера, которому приказал оставаться на баркасе и, коли понадобится, принять решительные меры. Дело как будто несложное, поэтому оно было поручено штурману Фраеру. Однако тот снова опростоволосился: у него из-под носа украли якорь. Справедливости ради следует заметить, что островитяне поступили очень хитро. Двое плескались в воде около баркаса, чтобы замутить ее, а третий тем временем нырнул и перерезал трос. Четвертый тонганец оттягивал трос, чтобы не было слабины, пока его товарищ не скрылся с трофеем. Фраеру надо было попытаться вернуть якорь, но он ограничился тем, что явился на борт и уныло доложил о новой пропаже. Этот растяпа даже попытался успокоить Блая в общем-то верным, но психологически крайне неудачным доводом, что потеря-де невелика, на корабле достаточно якорей.

— Господи, — простонал Блай, — вы считаете потерю невеликой? Для вас, возможно, это и так, для меня же она достаточно велика.

И взбешенный Блай велел задержать на борту всех вождей, которые прибыли в гости, пока не будет возвращен якорь. Но на сей раз этот не очень красивый, зато весьма эффективный прием не возымел действия, так как воры были с соседнего острова и уже вернулись туда с добычей. Узнав об этом, Блай поспешил загладить свой промах: он тотчас отпустил вождей, щедро одарив их. К этому времени запас дров и воды был пополнен, и Блай, не дожидаясь новых неприятностей, в тот же вечер покинул Номуку. Правда, сначала личному составу пришлось выслушать гневную речь, изобиловавшую крепкими выражениями.

Так как Номука был последним на их маршруте полинезийским островом, команда пустила в оборот остатки своих меновых товаров и приобрела огромное количество кокосовых орехов, ямса, фруктов, свиней, палиц, копий и прочих сувениров. Сверх того, было запасено немало свежего провианта для общего котла; в частности, между лафетами высилась гора кокосовых орехов. И отправляясь спать после бурного дня, Блай велел вахтенным приглядывать за ними.

Тем не менее, когда командир утром вышел на палубу, ему показалось, что орехов вроде бы стало меньше. Он обратился к штурману:

— Мистер Фраер, вам не кажется, что вчера здесь было больше орехов?

Фраер осторожно согласился, что куча и впрямь не достает до кромки фальшборта, как накануне. Одновременно он высказал предположение, что матросы могли сложить орехи поплотнее, чтобы освободить место. Но Блай вбил себе в голову, что несколько орехов украдено. А командир «Баунти», как мы уже убедились, отнюдь не относился к тем людям, к которым применимо избитое выражение «онемел от ярости». Напротив, когда у него портилось настроение, он становился чрезвычайно разговорчив, и на этот раз его бранчливость достигла новых, еще невиданных высот. Решив почему-то, что в краже повинен Флетчер Крисчен, Блай бросился к нему и заорал:

— Черт тебя подери, ты украл мои орехи!

— Совершенно верно, — признался Крисчен, — я хотел пить. Думал, что никакой беды не случится. Но я взял только один орех и уверен, что больше их никто не трогал.

— Врешь, мерзавец, ты украл половину орехов!

Крисчен обиделся и возмутился.

— За что вы так со мной обращаетесь, мистер Блай? — спросил он.

— Молчать! — взревел Блай и поднес кулак ему к носу. — Подлый вор, вот ты кто!

Дальше командир опросил всех младших офицеров, не видели ли они, кто брал орехи. Нет, никто но видел.

— Значит, вы сами их взяли! — язвительно заключил Блай.

Исполненный решимости разоблачить злодеев, он велел всем принести свои личные запасы. И когда орехи были извлечены из трюмов, каждый должен был ответить:

а) сколько орехов он купил для себя,

б) сколько орехов успел съесть.

Когда подошла очередь Крисчена, он угрюмо буркнул:

— Не знаю, сэр, но я надеюсь, что вы не считаете меня настолько жадным, чтобы я стал красть у вас.