На берегах Гудзона. Голубой луч. Э.М.С.

Полицейский подхватил старика под одну руку, Томми под другую и вместе потащили его.

Добравшись до ворот, Томми распростился с полицейским, сердечно поблагодарив его, и немилосердно погнал старика вверх по лестнице. Они, разумеется, и не подумали стучаться к мистеру Майкелю Кримсону, а поднялись этажом выше, где дедушка приютил их на ночь.

Убийство известного психиатра в течение нескольких дней составляло предмет оживленных разговоров в самых разнообразных кругах Нью-Йорка. По общему мнению, которое разделяла и полиция, виновником убийства был Томми Броун, воришка, которого приютил Гарвэй Уорд и который исчез в эту самую ночь.

Это лишний раз доказывало, что не следует якшаться с подобным подозрительным элементом; сентиментальность по отношению к преступникам, столь часто проявляемая в наше время, особенно в интеллигентных кругах, является опасной и вредной; она ведет только к подрыву общественной безопасности.

Портрет Томми с указанием его примет был расклеен на всех афишных столбах города.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Марипоза

Доктор Давид Блэк подписал договор и в одно октябрьское утро отплыл из Тампы на стройной белоснежной яхте.

Это было путешествие в неизвестность, навстречу приключениям. Приветливый человек, принесший ему договор для подписи, не говорил о месте их назначения даже и тогда, когда они были уже в открытом море.

Все ярче сверкала синева, все ослепительнее сияло небо. Давид Блэк, праздно растянувшись в кресле на палубе, глубоко вдыхал мягкий пропитанный ароматами воздух и наслаждался окружавшей его красотой.

Мелькали маленькие и большие острова. Яхта скользила вдоль райских берегов. В своей каюте Давид Блэк разглядывал географическую карту, повторяя про себя:

— Да, Карибское море, да…

С приветливым господином он встречался только за обедом, причем тот проявлял самый живой интерес к личности врача и подробно спрашивал о его жизни и взглядах.

Давид Блэк откровенно рассказал собеседнику, каким образом он испортил себе карьеру в Таллахасси.

— Я был форменным ослом, — с улыбкой говорил он. — Теперь я не стал бы повторять этих глупостей! Какое мне, собственно говоря, дело до этого сброда из Ист-Энда[8].

Приветливый господин, мистер Беннет, бросил пристальный и недоверчивый взгляд на врача; но Давид Блэк простодушно улыбнулся и в свою очередь весело взглянул на собеседника.

— Вы не верите, мистер Беннет? Попробуйте когда- нибудь стать лицом к лицу с голодом! Когда желудок корчится от голода, то быстро приходишь в себя! Помимо того, я сильно разочарован человеческой неблагодарностью! Ты приносишь себя в жертву людям, работаешь для них как вьючное животное, а они потом бросают тебя, им никакого дела нет до того, что тебя ждет.

Беннет удовлетворенно покачал головой.

— Яс удовольствием слышу от вас подобные слова. Всегда обидно бывает, когда одаренный молодой человек, увлеченный глупым фанатизмом, становится на сторону этих негодяев, именующих себя революционерами. Чего они собственно добиваются? Ведь только наших денег, чтобы иметь возможность жить за счет других, ничего не делая.

И как бы награждая себя за столь правильные воззрения, Беннет вылил себе в глотку рюмку водки.

Давид Блэк, любивший хорошее вино, с радостью заметил, что яхта отнюдь не была «сухим штатом»[8]. Он выразил желание и впредь не быть лишенным этого удовольствия.

— Скажите, мистер Беннет, а остров не «сухой»?

Тот рассмеялся.

— Этого только недоставало! Нет, молодой человек, остров для нас — рай свободы! И в остальном нет недостатка, — с циничной усмешкой добавил он.

— Хорошенькие женщины?

Беннет кивнул.

— Я думаю! Неужели вы воображаете, что мы живем в монастыре? Вы поразитесь, когда увидите Марипозу.

«Марипоза, Марипоза», — звучало у Давида Блэка в ушах. Он вспомнил об узенькой полоске бумаги, лежавшей у него в кармане. «Спасите нас от безумия и смерти. Марипоза!»

— Упрямая и капризная женщина, — продолжал тот, не замечая рассеянности врача. — Но удивительно красива! И мы справляемся с ней!!

— Вы все говорите «мы», мистер Беннет. Можно знать, кого вы еще имеет в виду?

— Себя и Лэя, — директора фабрики. Мы живем с ним вместе и в добром согласии. Если вы будете благоразумны, доктор, то сможете стать третьим в нашем союзе.

— Почему бы мне не быть благоразумным?

— Да вот, ваш предшественник наделал нам немало хлопот. Этот дурак с чувствительной душой не мог выносить некоторых вещей!.. — Беннет умолк, и врач вопросительно взглянул на него.

— Как мне вас понимать? — спросил он, наконец.

Опять острый, испытующий взгляд скользнул по его лицу.

— Видите ли, — колеблясь ответил Беннет. — На нашем острове есть кое-что… Люди там не доживают до старости… климат, понимаете ли… Климат оказывает на человеческий мозг странное влияние! Люди со временем совершенно теряют память! Да, а затем дети не рождаются на нашем острове.

Давид Блэк с удивлением смотрел на него.

— Ну, а как вы сами, мистер Беннет? Вы, по- видимому, умеете противостоять климату.

Беннет улыбнулся.