На берегу Тёмного моря

– Я мылечил Валыша… вылечил Малыша… водой… из Первого источника.

– Но… где…

– Что такое Первый источник? – перебила Лили. Девочка сидела рядом с Подо, ласково гладя большую мозолистую руку старика.

– Первый источник, – ответила Ния, не сводя глаз с Пита, – это… ну… первый источник в мире. Подарок Создателя Дуэйну и Глэдис[43].

– Первым людям? – уточнил Джаннер.

– Да. В легендах говорится, что сам Создатель влил в него воду. Первый источник течёт под землёй. Это кровь Ануота. Без неё не расцветут деревья и перестанет расти трава. Всё увянет, если Первый источник иссякнет. Создатель подарил нам его, и долгие годы им пользовались для укрепления сил и врачевания.

– А потом он потерялся? – спросил Тинк.

– Да. Давным-давно. Ещё до того, как Анниера получила своё название… – Ния взглянула на Пита. – Ты его нашёл.

Пит шмыгнул носом, и его глаза вновь наполнились слезами.

– Много лет назад, ещё до того, как поселиться здесь… – он содрогнулся от какого-то ужасного воспоминания. – Я нашёл Первый источник и взял с собой немного воды. Когда я увидел, что Улыш мумирает… Малыш умирает… я сходил за ней домой и дал ему капельку… – Пит улыбнулся сквозь слёзы, глядя на Лили. – И он ожил.

– У тебя ещё осталась вода? – спросила Ния как можно спокойнее. – Ты можешь дать ещё немного?

Пит кивнул, вытер нос носком и исчез.

Джаннер взглянул на своего любимого дедушку, который так беззаветно за них сражался, и улыбнулся при мысли о том, что, глотнув воды из древнего источника, Подо может стать вдвое выше (и шире). Старый пират и так был настоящим великаном. Но теперь, подумал мальчик, дедушка словно съёжился, и лицо у него посерело…

– Пожалуйста, Пит, поскорей, – прошептала Ния, не сводя глаз с отца.

Джаннер и Тинк отвели Лили наверх, чтобы она могла повидаться со своим любимцем. От погибших в туннеле Клыков уже не осталось ничего, кроме пыли и пустых доспехов, и дети легко их миновали.

Малыш лежал, свесив морду с края ямы. Увидев Лили, он залаял, завилял хвостом и стал носиться кругами так, что тряслась земля.

Лили смеялась и хлопала в ладоши. Она помахала Малышу и посетовала, что пока не может к нему выйти. Но девочка явно приободрилась, и Джаннер был этому рад.

– Просто не верится, что мы уцелели, – негромко произнёс Тинк. Он прищурился, глядя на небо, и, возможно впервые, понял, как это чудесно. – Пойдём к маме, – сказал он. – Нехорошо оставлять её одну, если дедушка…

– Ты прав. Пошли, Лили, – позвал Джаннер.

– Мы скоро вернёмся, – пообещала Лили Малышу, и тот заскулил в ответ.

Ния, сидящая рядом с Подо, казалась маленькой и одинокой. Голова старика лежала у неё на коленях. Слегка покачиваясь туда-сюда, женщина молилась. Похоже, она совсем отчаялась.

Джаннер подумал, что надежды больше нет. Сердце сжалось, полное скорби и гнева. Он злился на Клыков, которые посмели ступить на землю Скри. Злился на предателя Зузаба. Джаннер сердился даже на Создателя – за то, что Он создал такой несправедливый мир.

Подо храбро и неустанно сражался, защищая близких. Он бился за добро и за свободу – а теперь лежит и умирает.

«Твой отец был хорошим человеком. Очень смелым. Он отважно сражался и пал смертью храбрых на Великой войне».

Подо сказал это про Эсбена, а теперь та же участь постигла и самогó старого воина. Он тоже сражался отважно – и пал смертью храбрых, хоть и не на Великой войне. И всё это, подумал Джаннер, было ради них. Ради Нии и троих детей, которые дожили до рассвета и увидели бескрайнее синее небо.

А потом Джаннер вспомнил про Сокровища Анниеры. Ничего этого бы не случилось, если бы не проклятые драгоценности, которые страстно желали отыскать Наг и его приспешники. Ничего бы не случилось, если бы Подо и Ния не пытались их укрыть. Джаннер почувствовал, что его гнев обратился на мать и деда – о Сокровищах Анниеры те заботились больше, чем о них с Тинком и Лили. Почему было просто не отдать эти побрякушки? Неужели они стоят того, чтобы ради них потерять дом или умереть?

Джаннер почувствовал, как к горлу подступили слёзы, и отвернулся, чтобы Тинк не увидел его плачущим.

Но братишка и сам сидел, уткнувшись лицом в сложенные руки; прислонившись к стене, мальчик сдавленно всхлипывал.

Казалось, они ждали очень долго. Подо хрипло дышал, Ния молилась, а дети оплакивали дедушку.

И вдруг Джаннер услышал шуршание.

На пороге появился Пит. В обтянутой носком руке он держал маленькую кожаную фляжку.

Лили подтолкнула Пита к Ние, на коленях у которой лежала голова Подо. Все собрались вокруг дедушки, и Пит открыл фляжку.

Ния приподняла голову отца, чтобы Пит мог влить ему в рот несколько капель. Но Пит покачал головой и снял с раны Подо самодельную повязку. Рана была глубже и страшнее, чем они думали, и Лили отвернулась.

Пит вылил немного воды на рану и закрыл фляжку.

– Ты уверен, что этого хватит? – спросила Ния, пристально глядя на Пита. – Он еле живой.