На берегу Тёмного моря

Вдохнув побольше воздуха, он потянул массивную дверь, и она приоткрылась. Джаннер так долго сидел в темноте, что глазам стало больно даже от слабого света, который проникал в туннель. Он заслонил глаза ладонью – и раскрыл рот от удивления.

В коридоре валялись иссохшие тела Клыков. Они уже почти превратились в прах, поэтому трудно было сказать, чтó их убило, но, судя по скорченным позам, они умерли мучительной смертью.

Джаннер шагнул за порог и обошёл облачённые в доспехи скелеты, стараясь к ним не прикасаться. Когда он случайно задел ногой мёртвого Клыка, кожаный доспех остался на месте, а кости развеялись облаком пыли. Джаннер повернул за угол и вновь зажмурился от яркого света, который лился из погреба.

По-прежнему стояла тишина, но пока Джаннер крался по ступенькам, запах дыма становился всё сильней. За дверным проёмом в конце туннеля виднелись языки пламени, которые лизали почерневшие брёвна.

Джаннер выглянул – и увидел небо, такое синее и мирное, что он чуть не заплакал. Поместье Анкльджелли сгорело дотла, и множество Клыков вместе с ним. Повсюду на полу бывшего погреба валялись обугленные фрагменты доспехов. Потолок рухнул, и стены тоже почти полностью обвалились, когда упали древние балки. Теперь подвал представлял собой прямоугольное углубление в земле; стоя внизу, Джаннер мало что видел, но точно знал, что Клыков в поместье нет. И рогатых гончих, и других тварей, которых привлёк огонь, тоже. Дул ветер, алели угли, и мальчик вдруг понял, что улыбается, слыша невинное воркование вислоухих голубей.

И тут раздался скорбный вой.

Джаннер бросился ко входу в туннель и впопыхах чуть не упал. Сердце у него бешено заколотилось – а вой зазвучал ещё ближе. «Это ловушка», – с горечью подумал он. Ну конечно. Враги не могли быть повержены все до единого…

Мальчик остановился. Он уловил в этом вое знакомые нотки и чуть не расхохотался. Такие горестные вопли издавал только Пит Носок. Джаннер вышел на открытое место и вполголоса позвал:

– Пит! Пит!

Вой резко оборвался, и Джаннер улыбнулся. Послышалось царапанье, а затем вдруг над краем погреба возникла седая шевелюра.

Увидев Джаннера, Пит покраснел; в его заплаканных глазах отразилось сомнение, затем радость – и снова сомнение.

Послышался оглушительный «гав» – и рядом с Питом появилась огромная голова Малыша.

– Игиби! Слава Создателю, это Игиби!

Пит рассмеялся и спрыгнул в погреб. Он обнял мальчика и, оторвав от земли, закружил.

Джаннер заметил, что на руках у Пита новые вязаные носки.

Стоя в лучах утреннего солнца, мальчик и городской безумец смеялись от радости.

Пит взял Джаннера за плечи и наклонился к нему, так что они почти соприкоснулись лбами.

– Лилиби? Тинкикрыл? Они живы? Живы?

Джаннер кивнул.

Малыш заскулил, глядя вниз: он очень хотел спрыгнуть, но боялся. Джаннер велел ему оставаться на месте: он боялся, что, если Малыш спрыгнет, потом они потратят кучу времени, чтобы его вытащить.

– Пошли, – сказал Джаннер Питу и шагнул в туннель.

Он широко распахнул дверь в оружейную, и на спящих упал свет. Они выглядели так безмятежно, что их не хотелось будить. Но как только Пит увидел Лили и Тинка, он радостно ахнул и воскликнул:

– Ага!

Лили, Тинк и Ния, потягиваясь и зевая, щурились, пытаясь понять, где они. Кроме двух силуэтов на пороге, им ничего не было видно.

– Джаннер, это ты? – спросила Ния. – А где Клыки?

– Все мертвы, мертвы, чубы и зешуя, зубы и чешуя, – сообщил Пит.

– Да, мама, – с улыбкой сказал Джаннер. – Мы дожили до утра.

– Дедушка, – позвала Лили, подползая к Подо.

Кровь намочила повязку и собралась лужицей на полу. Ния коснулась лица старика и дрожащим голосом окликнула его. Дыхание Подо было слабым и прерывистым. Как они ни старались, но разбудить его не могли.

Подо умирал.

46. Вода из Первого источника

Воружейной становилось всё светлее; лёгкий ветерок колыхал длинную паутину, которая свисала с оружия и доспехов. Призрачные стоны звучали по-прежнему, но при свете дня они уже никого не пугали. Все стояли вокруг Подо, не зная, что делать. Дедушка был в семье главным, и без его отрывистых приказов остальные растерялись.

Тяжело вздохнув, Ния приняла командирские обязанности на себя:

– Джаннер, Тинк, помогите перенести дедушку туда, где светлее. Мне нужно видеть его лицо.

Когда Подо подтащили ближе к двери, он застонал. Ния взглянула на отца и помрачнела.

– Пит, – сказала она, – пора объяснить нам, что случилось с Малышом.

Пит отвёл глаза и затеребил подол рубахи.

– Пит, – настойчиво повторила Ния, – мой отец умирает, и мне кажется, ты можешь его спасти. Я знаю, что… вы не ладили, – сказала она, мельком взглянув на Лили, – но сейчас он нуждается в тебе. И мы тоже.

Пит кивнул, не глядя на неё.

– Как ты вылечил Малыша? – спросила Ния. – Я читала об этом в старых книгах, но сама в жизни не видела ничего подобного.

Пит, робко глядя в пол, переступил с ноги на ногу, будто собираясь бежать. После долгого молчания он произнёс:

– Вода из Первого источника.

У Нии глаза полезли на лоб.

– Что?! – шёпотом спросила она.