На берегу Тьмы

Катерина отнекивалась. Она боялась, что Александр, оставшись с ней наедине, скажет все то неприятное, что она сама о себе придумала. Ей казалось, что даже лучше, что он молчал, не объяснялся с ней. Была хоть какая-то надежда, что все забудется и снова станет как прежде. Наконец, пристыженная Агафьей, что «не съест он тебя» и что «а я тебе завсегда помогаю», Катерина в отчаянии схватила поднос и отправилась во флигель.

Из полей все еще доносились песни усталых косарей, устраивающихся на ночлег. В ложбины лугов уже воровато пробирались первые туманы, принося с собой прохладу после жаркого сенокосного дня.

Катерина робко постучала.

– Да? – Александр распахнул дверь, торопливо застегивая непослушные пуговицы на рубашке.

Катерина, глядя в пол, осторожно поставила поднос на стол и собралась уходить.

– Постой…

– Лучше пойду.

– Все же хотел спросить тебя – неужели у меня нет никакой надежды?

– Надежды?

– Я совсем не нравлюсь тебе?

– Почему же? Нравишься.

– Что же ты тогда не пришла? Получила мою записку?

– Получила.

– Почему же тогда не пришла ко мне в десять часов к пруду? А вместо этого пошла на праздник – я встретил тебя там.

Катерина не отвечала.

– Что я не так сделал? В чем ошибся?

– Ни в чем.

– Так что же? Почему?

– Я не умею читать, – сквозь слезы выдавила Катерина и бросилась к двери.

– И только-то? Я не знал! Ты поэтому не пришла? Да? – обрадовался Александр.

Катерина обернулась и робко кивнула.

– Я хотел сказать тебе… я люблю тебя, – это и написал в письме! Я это понял тогда, у речки! А ты?

– Да.

– Правда? Не могу поверить!

– Да!

– Выйдешь за меня?

Катерина замялась.

– Я не могу.

Александр опешил:

– Отчего же? Катя, родная моя?

– Не могу, – Катерина выбежала из флигеля, еле сдерживая рыдания. «Как ему сказать про поцелуй? А что, если не поверит? Как объяснить, почему после всего осталась в усадьбе? Скажу – и что сделает? Поссорится с Николаем? Уедет и потеряет свое место? За что ему такая любовь?»

Утром Александр бросил камешек в окно детской. Катерина выглянула и, накинув на плечи шаль, вышла на крыльцо. Его волосы были взъерошены, под глазами синело.

– Я должен поговорить с тобой, Катя.

– Но вчера…

– Ты действительно любишь меня, как сказала мне?

– Да.

– И не хочешь выйти за меня?

– Прости меня.

Александр не сдавался:

– Может, это потому, что ты не знаешь меня? Или думаешь, что обманываю и не женюсь на тебе, потому что ты крестьянка? Так послушай: когда мне исполнилось пять лет, мать моя умерла, и отец женился на другой. Мачеха нас сразу возненавидела, меня и брата, а отец колотил всех без разбору. Я только и ждал дня, когда уеду оттуда. И еще решил, что не хочу стать как отец. Не хочу быть купцом. Никогда не вернусь туда. Поэтому я здесь. Все построю заново, всю жизнь. И для этого мне нужна ты, понимаешь?

– Я? Именно я?

– Что же не так? Ты засватана?

– Нет, совсем нет!

– Почему же мучаешь меня?

– Прости меня, прости!

– Ты скучаешь по родителям и хочешь вернуться домой?

– Нет, ни за что не хочу возвращаться, я там чужая.

– Тогда выходи за меня. У нас будет своя семья. Ты никогда больше не почувствуешь себя ни чужой, ни одинокой. Я позабочусь о тебе. Ты согласна?

Катерина помолчала.

– Если ты уверен, что готов любить меня до самой смерти и никогда ни в чем не упрекнешь…

– Да!

– Тогда да – согласна.

– Господи, как я счастлив! Я должен всем рассказать! – Александр поцеловал Катерину в лоб и, чуть помедлив, неловко, бережно прикоснулся к ее губам. Катерина потянулась к нему, прильнула. Его губы были мягкими, нежными, по-мальчишески робкими. Катерина затрепетала в ожидании, но Александр еще раз осторожно, невесомо поцеловал ее и отстранился:

– Как я счастлив, одному Богу известно, – прошептал он.

«Да, это правильно – страстно целоваться до свадьбы грешно», – успокоила себя Катерина. Ее неприятно кольнуло воспоминание о горячих поцелуях Николая.

– Постой, а как же Вера? – опомнилась Катерина.

– Вера?

– Я думала, у вас с ней чувства, ты нравишься ей.

– Что ты! Вера и Петр давно влюблены друг в друга, но не могут в этом сознаться, боятся скандала: она дворянка, а он бывший крестьянин, потомок крепостных. Петр Петрович мне друг и доверил свой секрет. Поэтому Вера так ласково со мной разговаривает.

– Я тоже сохраню этот секрет.

– Ты самая чистая, невинная девушка на всем белом свете!

Николай с Александром стали приятелями. Николай мог запросто вечерком зайти во флигель с бутылкой вина. Оба начитанные, хорошо знали Москву и, несмотря на разницу положений, нередко бывали в одних и тех же местах. Общей у них была и любовь к Катерине, но об этом Александр не догадывался. Николаю же это обстоятельство нисколько не мешало дружить с Александром и даже привязаться к нему.

Этим же утром Александр вместе с Николаем поехал объезжать владения.

Поля стояли серо-желтыми от сухого распластанного по ним сена. Бабы, подоткнув исподние юбки, ворошили прелую траву деревянными граблями. Мужики вдалеке косили, время от времени останавливаясь и смачно поплевывая на мозолистые руки. Сладко пахло сухостоем.

– А я на Кате женюсь! – гордо заявил Александр.