На берегу Тьмы

– Быстро же ты, – изумился Николай, не заметив, как съезжает с межи в поле. – Поздравляю.

Николай подумал: «Ведь совсем недавно Катерина и Александр обижались друг на друга. Как же они так быстро все сладили? Когда?»

«Господи, за что ему? Ему, а не мне?» – думал Николай, пряча за улыбкой гримасу отчаяния.

– Счастливчик… И когда же свадьба?

– Я бы прямо сейчас! Но сначала письмо отцу написать надо – благословение получить.

– Да, это правильно.

– Вот хочу земли у вас под хутор купить, десятин тридцать. Я все обдумал – в Крестьянском банке ссуду возьму.

Николай усмехнулся:

– Ты и место уж, наверное, присмотрел?

– А то как же! Между Берновом и Павловским, на высоком берегу, где переправа. Продадите?

– Почему ж не продать? Другому бы подумал. А тебе – бери!

«Черт! Вейте, вейте свое гнездо у меня под носом! Так мне и надо! Хотел благородства, чтобы все было правильно, – и вот!»

Пожали друг другу руки.

– Сюрприз для Кати будет!

– Что же, здесь корни пустишь?

– Мне нравится – места в округе особенные!

– Да, это правда.

В тот же день Александр написал письмо отцу в Новгород о том, что хочет жениться на крестьянской девушке и просит благословения. Уехав из дома, он чувствовал себя отделенным от семьи и не видел причин для отказа. Его будущее с Катериной представлялось исключительно счастливым.

Дни летели незаметно: шел покос, начали уборку озимых хлебов. Влюбленные, хоть и кратко, виделись каждый день: Александр привозил букеты полевых цветов, в сумерках гулял с Катериной по парку.

Николай же засел в кабинете. Ни солнце, ни отменная погода, ни хороший урожай его не радовали. Углубился в чтение и приказал приносить еду в кабинет. По ночам мучила бессонница.

Николай завистливо наблюдал за влюбленными из-за портьеры, и темные мысли обуревали его. Невыносимо было видеть чужое счастье. Порывался идти к Катерине, снова объясняться, убеждать ее, говорить, что он любит сильнее Александра. Но это же смешно. Как измеряется любовь? Как доказать, что чьи-то чувства сильнее? Да и какое право он имеет вставать между ними? Александр женится на ней. А он, Николай, мог только сделать ее любовницей, опозорить перед всеми!

После Ильина дня налетели грозы. Небо сверкало, страшный грохот доносился со всех сторон: Илья-пророк на колеснице едет. Идя вечером по коридору на кухню, Катерина встретила Клопиху. Та возвращалась со двора – страшно боялась грозы и выставляла за порог кочергу, чтобы молния не ударила в дом. Клопиха грозно двинулась на Катерину и зашипела:

– А жених-то твой знает, что ты с барином путалась?

Катерина отшатнулась:

– Неправда это!

– Правда, правда, – сладким дребезжащим голосом продолжила экономка. – Мне ли не знать. И мать его, Татьяна Васильевна, меня просила за тобой присматривать, чтобы лишний раз хвостом не крутила.

– Да что ж это?

– Пустили лису в курятник. Так я и знала – беды не миновать! – грозно махала руками Клопиха.

– Не виновата я ни в чем!

– Ты думаешь, так просто Анна Ивановна уехала? Прознала про ваши шашни и не снесла, голубушка, – Клопиха театрально прослезилась. – Мало ты их семью крепкую разрушила – вон в церкву почем зря ходишь, а там говорят: что Господь сочетал, то человек да не разлучает. Блудница – вот ты кто! А теперь на управляющего нашего нацелилась, все тебе неймется!

– Что я сделала? За что меня? – заплакала Катерина.

– Я все ему расскажу, управляющему, уберегу от тебя, змеи поганой.

Катерина опрометью побежала по коридору обратно в комнату. Вслед ей неслись угрозы экономки: «Я все ему расскажу, все! Благодарить меня будет, в ноги кланяться».

Катерина решила, что лучше ей самой открыться Александру, все без утайки ему рассказать. Она пыталась подобрать правильный момент, когда они оставались наедине, но Александр всегда пребывал в приподнятом настроении, мечтал об их будущей жизни, и Катерина никак не решалась начать этот разговор.