На ближневосточных перекрестках

— В зависимости от сезона это растение имеет различные названия. Зимний кат бывает трех сортов, — мубаррах, джадда и масани, а летний — аварид, нашр и гилля. Длинные, в локоть, плети ката с редкими листьями-называют «мубаррах». Масани, или вторичный, — кат, листья которого вырастают после того, как обломают мубаррах. Как правило, масани с двумя-тремя маленькими обрезанными ветками усыпаны мелкими листочками. Ранней весной, как только из почек появляются бледно-зеленые клейкие листочки, Крестьянин снимает урожай ката нашр. Если не снять вовремя нашр и почки вырастут в топкие стебли, это уже будет кат аварйд. По цвету стебли растения делятся на три вида: белый — байяд, светло-красный — хамар и темно-красный — сыний. Последний — сильнодействующий, «тяжелый» кат, а первый — «легкий» и поэтому самый лучший.

К одиннадцати утра кат доставляют на рынок. В Таиззе его продают прямо у городских ворот. Ежедневно его переправляют на грузовиках по ухабистой горноу дороге в Аден, где много выходцев из горного района Худжария, в большом количестве потребляющих кат. В Адене ого продают на рынке Айдрус, в районе Кратера. Раньше здесь устраивался аукцион, на который собиралась живописная толпа, жаждущая вкусить удовольствие от «цветка рая». В Сане, Ходейде и других городах катом торгуют в специально отведенных. местах. Несмотря на дороговизну, его разбирают очень быстро. В 1960 г. пучок хорошего ката стоил около 1 риала и был доступен только богатым людям. Достаточно сказать, что в то время месячное жалованье солдата регулярной армии составляло 10 риалов.

…Хозяин дома на горе Сабр, куда я держал путь, занимал должность амиля.

Королевский Йемен был разделен на семь провинций. Во главе каждой из них стоял наместник короля — наиб. Провинция делилась на округа (када) и более мелкие административные районы — нахии, которые возглавлялись чиновником — амилем. Наибы и амили выдвигались из Числа родственников имама или наиболее влиятельных людей страны. Король лично назначал своих чиновников, и нередко случалось, что амиль какого-либо городишка по своему положению в йеменском обществе и родственным связям был выше, чем наиб, которому он подчинялся.

Амиль горы Сабр был близким родственником короля и происходил из семьи сейидов… До своего назначения на этот пост он служил амилем г. Забида и только недавно получил новое назначение. Его- дом в несколько этажей с многочисленными крытыми переходами скорее похож на средневековый замок, чем на жилой дом административного чиновника.

Это уже мой второй визит к амилю. В первый раз я приехал к нему в декабре 1959 г. и был любезно принят на гостевой половине дома. Мы сидели на подушках в комнате, из окон которой открывался вид на раскинувшийся внизу Таизз, и жевали кат. Семилетняя дочь амиля Шахия подносила воду, фрукты, печенье. Было очень интересно видеть, как эта красивая девочка уже сознавала и понимала свою роль хозяйки дома. Когда стали собираться мужчины, отец отослал ее на женскую половину. Это несколько расстроило Шахию, но в то же время, видимо, и льстило ей: она была довольна, что ее уже считают женщиной и скрывают. от нескромных глаз. Ведь знатные женщины из горного Йемена, особенно из семей сейидов, никогда не появляются перед посторонними с открытым лицом.

Итак, я снова у амиля. В приемной набилось много народу из числа местной знати и богатых крестьян. К полудню амилю приносят пучки ката. Они почему-то ему не понравились, и он, бросив их к ногам принесшего кат аскера, приказывает доставить другой: у него гость, которого он хочет угостить самым лучшим катом. Через четверть часа уже все гости лениво перекатывают за щекой все увеличивающийся комок ката. Рядом стоят термосы с родниковой водой и кальяны. Я сижу по правую руку от амиля. Так йеменцы сажают почетных гостей. Часто тот, кто хочет особо подчеркнуть свою дружбу с каким-либо высокопоставленным лицом, подсаживается к нему справа без приглашения. Из подушек и одеял для гостей устраивают ложе. В то время как все сидят на подушках, дорогие гости полулежат. Этот порядок соблюдался во всех домах — от бедняцких до королевского дворца.

Мы курим с амилем один кальян. Немного пососав резной деревянный мундштук, он вытирает его рукой и передает мне. Я беру мундштук и, немного повременив, как это делают йеменцы, начинаю тянуть в себя крепкий дым, стараясь, чтобы. в стеклянном сосуде, соединенном гибкой трубкой с горелкой, булькнула вода. В комнате с закрытыми, окнами душно и жарко. В воздухе стоит крепкий запах табака и сладковатый терпкий запах ката. Все молчат. Только время от времени в комнату входит солдат и подает хозяину скатанную в тонкую трубочку записку.