На ближневосточных перекрестках

— Здесь хранилась царская казна, — говорит мой гид и показывает на глубокую яму, над которой проложены рельсы для вагонеток, используемых для вывоза земли, и в которой находятся несколько вертикально поставленных каменных плит с аккуратно нанесенным клинописью текстом. Наверное, это перечень налоговых ставок или опись царской казны. — А здесь был кабинет царя, — продолжает он, — останавливаясь у следующей ямы. Вертикальные каменные плиты с клинописными значками торчат из земли. По-видимому, это тексты законов или договоров с соседними государствами, — Вот царская баня, куда можно пройти прямо из кабинета, — сообщает мой спутник, и я вижу, квадратный раскоп, в центре которого угадываются очертания круглого бассейна.

Осмотр закончен. Выхожу на поросший травой и засохшими цветами высокий бруствер, упирающийся на востоке в пирамидальный холм. Это все, что осталось от городской стены. Впереди расстилается поле, по которому, чихая сизым дымом, ползут два трактора. За ними темнеют голые фисташковые деревья, а еще дальше, за рекой, в городе Хаммам-эль-Алиль, поднимается белесый дымок цементного завода. Начинает накрапывать дождик, и скоро его серая пелена скрывает работающие тракторы, сад и белую дымку завода. Прощаюсь со сторожем и только сейчас замечаю, что его лицо удивительно похоже на изображение бога Мардука.

После открытия Калаха Лэйярд взялся за раскопки Ниневии, которую до этого безуспешно раскапывал Ботта. Умудренный опытом трехлетних археологических изысканий в Нимруде, он пробил в Куюнджикском холме вертикальную штольню и на глубине 20 м наткнулся на слой кирпичей. Еще несколько недель ушло на устройство горизонтальных галерей, после чего Лэйярд объявил миру, что нашел дворец одного из ассирийских царей. Этот дворец, как было подтверждено впоследствии, принадлежал царю Сипахерибу. Однако самой значительной находкой Лэйарда в Куюнджике стала библиотека Ашшурбаницала, состоящая из 30 тыс; хорошо систематизированных и классифицированных табличек с царскими указами, дворцовыми записями, религиозными текстами и магическими заговорами, эпическими повествованиями, песнями и гимнами, текстами, содержащими сведения о медицине, астрономии и других науках. Здесь обнаружены таблички с одним из величайших произведений мировой литературы, героическим эпосом о великом Гильгамеше, бывшем «на две трети богом и на одну треть — человеком». Эта библиотека с уникальными текстами послужила основным источником для знакомства с ассиро-вавилонской культурой. Опубликованный эпос о Гильгамеше пролил свет на происхождение многих библейских легенд и мифов.

По дороге на Эрбиль расположено несколько христианских селений. Провинция Мосул — единственное место в Ираке, где христиане — православные, католики, протестанты, несториане, яковиты, грегориане — составляют до трети всего населения провинции. Здесь находятся католическая духовная семинария, где преподают доминиканцы, и около десятка стареньких церквей. Некоторые из них возникли еще до турецкого завоевания и. настолько ветхи, что, кажется, могут развалиться от сильного ветра. Когда-то христиане представляли собой большую силу. Их монастыри, затерявшиеся в горах и степях Северного Ирака, владели обширными участками земель и могли достойно содержать свои усадьбы и церкви. Но сейчас положение изменилось. Мусульмане постепенно вытесняют христианское население из городов. С весны 1966 г. в Мосуле работает отделение министерства внутренних дел, выдающее нас порта желающим выехать за границу. Из десяти нас портов, выдаваемых в среднем ежедневно, девять получают иракцы-христиане, отправляющиеся искать счастья в другие страны. Только еще в деревнях мирно уживаются и трудятся рядом мусульмане и христиане.

Если ехать по старой эрбильской дороге, на 35-м км от Мосула находится известный христианский монастырь, принадлежащий сирийским католикам. Он построен в XII в. в небольшой впадине близ деревни Эль-Хадер. Поэтому его называют либо так же, как деревню, либо монастырь аль-Джубб, т. е. «у впадины».