На чёрных крыльях феникс

И вот я различила деревянные строения с преобладанием красного, зелёного и золотистого цветов с изогнутыми крышами, украшенными резьбой – дворец ордена Дракона. Перед величественными воротами платформа замерла, и артисты, закончив танец, спустились вниз, чтобы отдать поклон. Суровые стражи осматривали приглашённых с каменными лицами, а дворцовый евнух приветствовал директора. Я слилась с толпой, стараясь дышать ровнее. Как раз забили в колокол перед воротами, оглашая время. Проходя через ворота, приходилось непроизвольно кланяться, как бы выражая почтение королевской власти. Каменный мост должен был охранять дворец от злых помыслов, но вокруг не было ни одного духа. Какая ирония. Из-за чёрной магии, разогнавшей добрых духов, некому было заметить моих намерений. И, конечно, человек, прошедший по этому мосту не очищался от зла и не входил во дворец духовно чистым и умиротворённым. Кажется, наоборот, этот мост, сохранив остатки светлой энергии, ограждал внешний мир от зла во дворце. На гранитной площади, окружённой галереями с колоннадой, были установлены девять статуй, которые должны были охранять от злых духов. Вот только они давно израсходовали всю благую энергию, а сами обветшали и потрескались. Большая квадратная площадь была уставлена столами для пира, за которыми уже собрались чиновники и их родственники. Если бы не тяжёлый воздух, в котором я чувствовала тёмную магию и те цели, которые привели меня в это место, я бы восхитилась красотой. Тем более, дворец располагался у подножья горы, так что величественный природный титан за дворцом казался наблюдающим за своими детьми божеством. Всё было роскошно и внушительно, начиная с одежд и заканчивая убранством. За Воротами великодушного правительства располагался тронный зал. Но сейчас трон был вынесен наружу. На нём грациозно и властно восседала сама Ки Монкут в чёрно-красном одеянии с золотыми узорами. Подвёрнутые две косы лоснящихся чёрных волос были украшены золотыми заколками, на голове – кымгван. Высокая корона из тонких золотых полос, изображающих оленьи рога сзади, а спереди имитирующих иероглифы, сидела на кожаной шапке, а на зубцах были закреплены «монетки» как символ богатства, власти, величия, какие-то птички и нефритовые «когти» дракона. Глава Ки Монкут была вся обвешана украшениями: кроме короны, на голове висели височные подвески, спадавшие на плечи, на шее – колье с рубинами, на пальцах сидели перстни, ногти с красным маникюром, а одеяние украшено кымбак. Об этом искусстве декорирования одежды золотой фольгой я только слышала от матушки Минён. Вспомнив эту добрую и скромную женщину, я взглянула на лицо Главы Ки. Полные противоположности! Глаза Ки Монкут надменно смотрели на то, что происходило на площади, без толики интереса. Она была всевластной правительницей. Будто воплощение Дракона, она внушала одновременно и страх, и уважение. Я не должна робеть перед ней! Уверена, пупок у неё больше живота (то бишь много о себе возомнила эта женщина)!

Крик директора возвестил о начале представления. Синхронно с другими танцовщицами я сделала плавное движение руками. Исполняя несложные полукруглые движения, я посматривала по сторонам. Мне даже не пришлось много танцевать. Ингук, поджав губы, кивнул. Ну почему так быстро? Я взглянула на директора, провожавшего меня взглядом даже без притворного сожаления, и пошла за помощником Джинхо. Мы обогнули дворец, и как раз на углу к нам присоединились Донхён с Суюном. У меня не было времени и желания разглядывать, что творилось по сторонам, а все силы уходили на то, чтобы заставлять себя идти. Я подняла голову, лишь когда услышала крики:

– Скорее! К хранилищу! Пожар!

Да, всё шло по сценарию. Лишь бы только конец был другим! Улочками мы завернули в административное здание для чиновников. Проходами и поворотами дошли до кабинета Джинхо. От книжных стеллажей отделились тени – Минхо и Минхёк.

– Этот Джинхо действительно в ужасном состоянии, – произнёс сульса, кивнув на соседнее помещение.

– Правда? – ужаснулся Ингук.

Из любопытства я проследовала за пареньком. В соседней комнате на кровати, завешенной пологом, неподвижно лежала фигура. Ингук бросился на колени перед учителем и зашептал:

– Не волнуйтесь, кёсунним. Скоро всё это закончится. Я нашёл выход.

В ответ рука Джинхо крепко ухватилась за ладони Ингука и задрожала. Я взглянула через мир духов. Как странно! Джинхо не был трупом, но и ги в нём почти не осталось. Не думаю, что этот человек сможет поправиться, даже если у нас всё получится. Ингука было жалко. Он был так предан своему мастеру…

– Пора! – произнёс Ингук, утирая слёзы. – Или мы опоздаем.

– Идите, – ответил Донхён, вручив Минхо саинчамсагом, и сульса в ответ кивнул.