На что похоже счастье

Стоя в толпе его поклонниц, она почувствовала, как изнутри ее поднялась какая-то волна, и поняла, что прощается с ним. Разумеется, у нее еще будет возможность сделать это, сегодня вечером за ужином, а может, и завтра утром, перед самым его отъездом; попрощаться как полагается, сказать друг другу все положенные вещи: «Не пропадай», «Я буду по тебе скучать» и «Спасибо за все».

Здесь же Элли прощалась с ним по-своему, и она долго еще стояла на месте, хотя ей давно уже нужно было быть в «Карамельной крошке». Конечно, Квинн все поймет. Вчера вечером, когда отгремел салют, они вдвоем отправились на пляж, вывалили на песок полный ящик петард и одну за другой взорвали их все, глядя, как они вспыхивают над черной водой.

Все было в точности так, как и все прошлые годы. Даже еще лучше.

Подходя к «Омаровой верше», она увидела, как Грэм обернулся, и сердце у нее забилось быстрее. Все-таки она оказалась не готова с ним прощаться. Ни в малейшей степени не готова. Ей вспомнились слова, которые она написала ему в тот самый вечер, когда завязалась их переписка: «Я не уверена, что я уже закончила здороваться». И вновь ее накрыло это чувство, такое острое, что она даже не представляла себе, что такое возможно.

– Отлично выглядишь, – сказал он, и она взглянула на свой зеленый сарафанчик:

– Это тот же самый, который был на мне…

– Я знаю, – сказал он и поцеловал ее в щеку. Он только что побрился, и его кожа показалась ей удивительно мягкой. – На этот раз ты в нем еще красивей.

– Спасибо, – сказала она, потом кивнула на его рубашку. – Ты тоже неплохо выглядишь.

Они смущенно переглянулись. Несмотря на многие часы, проведенные вместе, это был первый раз, хотя бы отдаленно напоминающий настоящее свидание, и на обоих внезапно обрушилась необходимость говорить друг другу всякие вещи, которые положено говорить, когда встречаешься с человеком за ужином, а не когда спасаешь его от папарацци, угоняешь с ним вместе рыбачьи лодки или просто гуляешь по пляжу.

Дверь в «Омаровую вершу» распахнулась, и на пороге вырос Джо.

– Ну что, готовы? – обратился он к Грэму, потом взглянул поверх их голов на улицу, где в сгущающихся сумерках прогуливались люди. – Что, неужели мне даже никого не понадобится спроваживать?

Грэм пожал плечами:

– Похоже, нет.

– Ты, наверное, их всех распугал, – с плохо скрытым удовольствием сказал Джо и повел рукой, приглашая внутрь.

Грэм переступил порог первым, Элли двинулась следом за ним, но перед вешалкой в виде гигантского рыболовного крючка оба остановились. При их появлении все как по команде уставились на них; вилки были отложены, недоеденные омары забыты. Все взгляды были устремлены исключительно на пару у входа. Первым побуждением Элли было нырнуть за стойку для официанток или выскочить обратно за дверь; после всех страхов перед именно таким развитием сценария странно было смотреть в эти лица – как знакомые, так и нет – и не делать ничего, чтобы ее не видели с Грэмом. Но то, что было между ними, уже ни для кого не было секретом, и причин прятаться больше не осталось.

Джо указал им на столик в самом дальнем углу, все остальные столики вокруг которого пустовали, так что никто не должен был помешать им говорить. Но Элли вышла из своего оцепенения лишь после того, как Грэм взял ее за руку и повел за собой. Она двинулась за ним, глядя в пол. Грэм отодвинул для нее стул, потом сам уселся напротив. Джо вытащил из кармана коробок спичек, зажег свечи и, подмигнув Элли, удалился.

– Ну вот, – сказал Грэм, наклоняясь вперед, и Элли против воли улыбнулась:

– Ну вот.

– Как ты, держишься?

Накануне вечером, как только закончился салют, Элли подошла к тому месту, где сидел Грэм. Повсюду вокруг семьи сворачивали свои покрывала и собирали сонных детей. Она опустилась на траву рядом с ним, и они долго сидели молча.

– Ты уже слышал? – спросила она наконец, и он кивнул. – Похоже, про нас с тобой теперь все знают.

По лицу Грэма медленно расплылась улыбка, и он ткнул куда-то в темноту пальцем.

– И он тоже знает? – спросил он, указывая на первого подвернувшегося мужчину, который тащил через лужайку кулер. – И она тоже? – кивнул он на беременную молодую женщину, после чего немедленно перевел взгляд на пожилого мужчину с тростью. – И он тоже?

Элли рассмеялась.

– Да, – с притворной досадой отозвалась она. – Он, скорее всего, тоже.

Грэм склонился к ней, так что их лица оказались в считаных дюймах друг от друга.

– Значит, мы теперь с чистой совестью можем сделать вот так? – спросил он и поцеловал ее.

Когда они спустя, казалось, целую вечность оторвались друг от друга, она ухмыльнулась:

– Наверное.

– Тогда это не такая уж и плохая новость.

– Да, пожалуй, под этим углом я на нее не смотрела.

– Если, конечно, тебя это не смущает, – добавил он, и она кивнула.

– Не смущает, – сказала она. – А тебя?

– Ни капельки, – сказал он. – Странно, правда?

Она улыбнулась:

– Не-а.

Сейчас он склонился к ней через стол, с беспокойством глядя на нее. Стену за спиной у него украшала старая морская карта.