На чужом берегу

На этом все оборвалось, и я услышал, что за мной пришли. И на этот раз меня проводили к тому самому человеку с визгливым голосом. Он выглядел неестественно для вакца любезным, даже предложил мне сесть. Это все очень не походило на все их методы. Он сулил мне, в обмен на мое сотрудничество, почти все, что я пожелаю. Расписывал разные, по его мнению, прелести жизни. Но я резко отказался. А он даже не стал давить на кнопки, чтобы я получил через диск наказание, он понимал, что меня это не сломит.

– Ну что же, у нас есть и другие способы, - сказал он, словно догадавшись о моих мыслях, - приведите тех, о ком я говорил, и привяжите его понадежнее к этой вот стене.

Я не сопротивлялся, так как уже не раз убеждался, что это бесполезно. Я молча дал прикрепить себя цепями к стене этого зала пыток, или еще чего там у них. Когда же цепи были закреплены, визгливый снова заговорил:

– Нам известно, что ты можешь игнорировать свою боль, и даже как-то нейтрализовывать наше воздействие на тебя. Известно и то, что ты с трудом, но можешь переносить то, как больно хорошо знакомому тебе человеку. Ты сильный человек, инопланетник, таких я еще не встречал. Но я бы давно тебя сломал, если бы не хотел сохранить тебе здоровье и рассудок. Но я все равно сломаю тебя, не будь я Шаньесь Ньяе, - он повернулся к одному из помощников и сказал, - введите наших птенчиков.

В зал ввели пятерых ребятишек, мальчишек лет четырех-пяти. Прилично одетых, умытых, причесанных, с бледной кожей, но без малейших признаков недоедания, характерных для вакцев. Ребятишки тут выглядели испуганными. Мне показалось, что все они на одно лицо, но, из-за стоящего в зале полумрака, я не мог их разглядеть лучше.

– Ну что, не узнаешь, инопланетник. Такая милая фотография из семейного альбома. Ну что же, посмотри получше. Юсн, сделай побольше света.

Сидящий в углу техник щелкнул выключателями, зажглись потолочные панели. Перемена света заставила меня закрыть глаза, тем более что такого яркого света я не видел давно. В это время визгливый подвел ко мне одного из мальчишек:

– Ну, что же не смотришь. Смотри, или тебя заставят.

Сквозь полуприкрытые веки я посмотрел. И в первый момент не поверил своим глазам. У этого мальчишки были голубые глаза, а волосы того же цвета, как у меня. А лицо, это же мое собственное лицо, таким я был в этом возрасте. Я знал, что такое возможно на Земле, но не догадывался, что это возможно и в этом чудовищном Ваке.

– Думаю, что узнал, инопланетник. Это действительно ты, точнее твоя точнейшая копия в пяти экземплярах. Мы просто взяли твои клетки и вырастили их. Они ничего не знают о Ваке. Воспитывали их в лучших традициях так любимого тобой Аивера. Ну, как, милые ребятишки? Побеседуй с ними, инопланетник, мы же пока удалимся, чтобы не мешать.

Он махнул рукой и вместе со своими людьми скрылся за дверью, очевидно, чтобы наблюдать из другого места, об уединении здесь не могло быть и речи. Мальчишки стайкой приблизились ко мне. Да, действительно, они были точными копиями меня, а не какой-то подделкой под это. В глазах у них явно читалось любопытство. Я попытался улыбнуться, но у меня ничего из этого не получилось, и я просто спросил:

– Как вас зовут, ребята?

Они недоуменно запереглядывались. Потом один из них, кажется тот, которого ко мне подвели раньше, сказал на чистейшем аиверском:

– Не понимаем.

Я переспросил уже на этом языке, выдавив из себя жалкое подобие улыбки:

– Как всех вас зовут?

– А… я Вик.

– Я Ог.

– Я Рив.

– Я Яс.

– А это Рэй, но он стесняется.

От всех этих названных имен мне стало больно. И я спросил:

– А как ваши фамилии?

– Стрельцов, мы братья.

– А кто ваши родители?

– Мы не знаем, нам не говорят… А почему вы прикованы?

– Наверно, чтобы ничего вам не сделать.

– Ой, а где у вас рука?

– Как видите, нет.

– Вы такой страшный.

– Разве страшный?

– Очень… И у вас такие же глаза, как у нас.

Никто из моих пытателей не появлялся, и я еще довольно долго разговаривал с этими малышами, к своему ужасу убеждаясь, что это действительно ребятишки без комплекса Вака, внутренне очень похожие на меня, но не четырех-пяти, а шести или даже семилетнего по развитию. И эти ребята, мои копии, становились мне все более симпатичными. Потом снова появился визгливый и приказал увести малышей, мне же он сказал:

– Вижу, что ты, инопланетник, уже о многом догадываешься. Так что советую тебе подумать, хорошо подумать, до завтра. Если ты согласишься, им не будет сделано ничего плохого. Подумай.

Меня бросили обратно в камеру, где я сорвался, и рассказал обо всем Ноку, на что тот сказал:

– Они знают, как заставить человека. Но, если ты согласишься, я до конца своих дней буду тебя презирать.

– Нет, не для того мы столько вытерпели. Им не заставить меня. Хотя, видит небо, это практически единственный шанс на спасение, и мне, и тебе. Через какое-то время мы смогли бы попасть на звездолет, куда никто не смог бы добраться.

– Но ты ничего не говорил об этом.

Тут я вспомнил свой сон, и, после короткой паузы, сказал: