На чужом несчастье счастья не построишь

– Не знаю. Она предпочла другого или других. Я уже пообщался с руководством. Когда Игорь вернется в кадетский корпус, там в столовой будет работать женщина предпенсионного возраста. Надеюсь, к ней он будет равнодушен.

– Надо же! Венок сонетов! Дал бы почитать.

– Игорь не дает мне читать. Думаешь, мне самому не хочется почитать его стихи? Раньше не замечал за ним любви к поэзии. Подростковый возраст – это, пожалуй, потруднее, чем борьба с шантажистом.

***

Во вторник утром Левченко пришел на Кировский рано. Ждал, когда придет секретарь Лена и откроет офис. Зашел вместе с ней. Приехал Саша. С отвращением посмотрел на Левченко, прошел мимо, не ответив на его приветствие. Приехал Трубников. Левченко приветствовал его улыбкой. Он по-прежнему выглядел самоуверенно и не собирался уходить.

– Проходите, – пригласил его Трубников в кабинет. На лице Левченко появилось искреннее удивление. Он зашел, покосился на Сашу, сидящего за своим столом у окна. Сел в большое кресло для посетителей возле стола Трубникова.

– Слушаю вас, – сказал детектив.

– Спасибо, что приняли, я даже не надеялся, – ответил Левченко, – но мне нечего добавить ко вчерашнему деловому предложению.

– Простите, что-то не припоминаю. Напомните, пожалуйста.

Левченко оглянулся на Сашу:

– Мне нечего скрывать. Я все делаю правильно. Двери вашего офиса открыты для всех. Я имею право приходить к вам, тем более, что я же не просто так! Я по делу. К сожалению, вчера я забыл у вас газету со снимком.

– Вот она. Заберите ее, пожалуйста. Так какое у вас ко мне деловое предложение?

– Ваш снимок на первой странице. Вы в окружении семьи Миронова. Миронов богат, а я только что вышел из мест не столь отдаленных. За мной следят. Грубо следят. Кстати, ваши детективы тоже. Я хочу избавиться от них. И в этом нет ничего противозаконного. За хулиганство и побои я уже понес наказание. Ничего другого на мне нет. Но я не чувствую себя свободным. Прошу вас помочь мне обрести свободу. Если у меня будут пять тысяч рублей, я смогу оторваться от слежки, смогу исчезнуть с Ростова навсегда.

– У вас уже есть план?

– Есть. Но делиться с вами я не буду. Уверяю вас, что, получив всего лишь пять тысяч рублей, я навсегда исчезну с вашего горизонта. Для Миронова пять тысяч рублей – это такой пустяк!

– Пустяк только для того, кто деньги ворует, а не зарабатывает. Вы вызываете у меня глубочайшее отвращение, но все же я сам помогу вам. Я дам вам пять тысяч, чтобы вы навсегда забыли дорогу в мое детективное агентство.

Левченко удивленно смотрел на детектива, он явно не ожидал такого.

– Трубников вызвал Лену. Она зашла в кабинет.

– Лена, выдай пять тысяч рублей из денег на непредвиденные расходы.

– Из буфетных? – уточнила Лена. На буфетные деньги она покупала чай, кофе и печенье, которое пили и ели сотрудники офиса, – под расписку?

– Из буфетных, но никакой расписки не надо. Поверим на слово Алексею Владимировичу.

– Как я вам благодарен, – подскочил Левченко, – вот что значит настоящий честный детектив! Большое спасибо.

Он ушел за Леной в приемную. Саша удивленно смотрел на шефа и молчал.

– И вы верите, что он исчезнет? – спросил Саша, – он уже завтра вернется за новыми деньгами!

– Да, я согласен с тобой. Нам надо немного подождать. Я надеюсь, что он сможет оторваться от слежки. Потом Володя Лукашов и ты «погуляете» по интернету, поищите сообщения о хулиганствах, избиениях, можно и ограбления взять. А затем Лукашов возьмет фоторобот Левченко и отправится по моему заданию опрашивать свидетелей, постарается убедить их, что грабил, избивал или хулиганил именно Левченко.

– Интересный ход, неожиданный. Однако нечестный, даже незаконный.

– А кто сказал, что с шантажистами надо поступать честно? Ничего незаконного здесь нет. Я имею право расследовать любое преступление.

– Тогда я начну искать преступление, если преступник уже имеется.

– Нет, еще рано. За ним наблюдают все подряд. Наблюдают за каждым его шагом. И Левченко знает об этом. Пусть наблюдатели не пойдут в суд со свидетельскими показаниями, но ведь они прекрасно будут знать, что он не совершал преступления! И он будет знать, что они об этом знают. Тогда мой план не сработает. Нет! Левченко должен полностью избавиться от всякого наблюдения. Надеюсь, он не заставит себя ждать. И уже ночью будет на свободе. Ростов – город большой, можно и по Ростовской области «погулять». Ночью тебе спать не придется.

– Да, я поищу ночью. Но как мы узнаем, что он оторвался от слежки?

– Лукашов сейчас наблюдает за ним. Если он оторвется от Лукашова, значит, оторвется и от всех остальных. Главное не потерять Евгению, чтобы Левченко не причинил ей зла. Евгения… Чистое и открытое лицо. Молодая, умная, красивая. Она произвела на меня очень хорошее впечатление. Я даже не могу представить ее рядом с Левченко.

– Любовь слепа, – философски ответил Саша, – наверное, она была еще очень юной, когда встретила Левченко.

– Да, ей было семнадцать лет, а Игорю послезавтра четырнадцать.

– Игорь тоже влюблен? Любовь – это такая же болезнь, как и все другие болезни. Надо переболеть, все пройдет.