На дальнем рубеже

— Лучше тебе там и оставаться. Никуда не уезжай. Дима — военный, он по-прежнему служит в Таллиевани, а Аня и так работает в лагере беженцев за городом. Эвакуировать ее никуда не нужно, тем более, что она живет с тобой на даче. Предупреди ее, однако, чтобы не ездила в город.

— А ты? Приедешь к нам?

— Боюсь, несколько дней мне придется пожить в Артуре, — проворчал губернатор (он не любил ночевать в своей официальной резиденции). — Как только ситуация прояснится, приеду к вам. А пока будем созваниваться.

Прервав связь, Павел Петрович повернулся к своей помощнице Вальницкой и распорядился:

— Возвращаемся в резиденцию.

40

10 августа 2767 г. Планета Дальняя, база Таллиевань.

В командном бункере было тихо. Ничто не угрожало командующему обороной планеты, здесь, под многометровым слоем гранита. Но расслабляться господам офицерам не приходилось — решения, принятые здесь, в течение ближайших часов должны были решить судьбу Дальней.

Генерал Головин внимательно рассматривал схему построения повстанческого флота, приближавшегося к планете. Впереди шли восемь эсминцев и шесть ударных крейсеров, выстроившись наклоненной к поверхности Дальней «боевой стеной». Вторую «боевую стену» образовывали тридцать два переделанных из транспортных судов вспомогательных крейсера. Такое построение обеспечивало прикрытие уязвимых вспомогательных крейсеров от имперских ракет планетарного базирования. Примерно в полумиллионе километров от боевых кораблей Альянса следовала транспортная флотилия: семьдесят три транспорта под охраной восьми эсминцев. После подавления ПКО Дальней она должна была высадить на планету экспедиционный корпус.

«Думают, что им предстоит легкая прогулка, — с ненавистью подумал генерал. — Погодите, вы еще не знаете, как здесь, на Дальней, принимают гостей».

Головин проглотил чашку кофе, не почувствовав вкуса, глубоко вздохнул и успокоился.

— Господин генерал, через час мятежники выйдут на дистанцию ракетного удара, — прозвучал в комме голос начальника станции слежения.

— Понял, — ответил Головин. — Приготовьтесь к переключению на резервный канал. Помните, ваш основной радар будет одной из первых их целей.

Затем генерал связался с командиром 18 авиадивизии.

— Поднимайте 108 авиакрыло, — приказал он. Пусть атакуют транспорты. 340 и 341 авиагруппы должны прикрыть наши войска от ударов с орбиты, 343 остается в резерве.

— Есть, — ответил комдив Белов.

Уменьшив масштаб изображения, так, что на экране появился глобус Дальней, Головин сосредоточил внимание на появляющихся над поверхностью зеленых значках имперских эскадрилий. Три авиагруппы 108 авиакрыла, девять эскадрилий, должны были облететь вокруг планеты, избегнув контактов с боевыми кораблями мятежников, и атаковать уязвимые транспорты. Еще шесть эскадрилий висели над полуостровом Землепроходцев, защищая имперские военные базы от атак из космоса.

— Господин генерал, мятежники подняли авиацию, — доложил начальник станции слежения. Шесть эскадрилий.

Шесть эскадрилий… Это было слишком мало для массированного удара по поверхности планеты, но вполне достаточно для прикрытия кораблей Альянса от имперских атак. Это означало, что генерал Ванслиперкин (Головин, разумеется, знал, кто командует флотом вторжения) сделал ставку на ракетный обстрел поверхности. Поэтому имперский генерал приказал и командиру 18 авиадивизии, и командующему ПВО планеты сосредоточиться на борьбе с ракетами космос-поверхность.

Затем Головин связался с бригадным генералом Антониной Деменьтьевой, командиром 40 бригады ПКО. Именно ее тяжелые ракеты должны были нанести ответный удар по кораблям Альянса.

— Инициативу мы отдаем мятежникам, — сказал он. — Надо дать им возможность расстрелять ракеты по нашим ложным позициям. Вы имеете право открыть огонь только после их первого залпа. Сосредоточитесь на выбивании ударных крейсеров и эсминцев. Если вам удастся нарушить ордер ПРО, перенесите огонь на вспомогательные крейсера.

Когда лицо пожилой женщины исчезло с экрана, Головин откинулся на кресла и взял поданную адъютантом чашку кофе. Теперь ему осталось лишь ждать.

Час спустя мятежники дали первый ракетный залп. Защитники планеты встретили их достойно. Сотни зенитных ракет стартовали с замаскированных позиций, перехватчики 34 авиакрыла атаковали тяжелые ракеты мятежников в стратосфере.

Конечно, в бункере командующего не было слышно ни рева ракетных двигателей, ни грохота взрывов, но поступающая информация позволяла оценить нанесенный врагами ущерб.

Урон имперским силам повстанцы нанесли не слишком значительный: большая часть прорвавшихся ракет обрушилась на макеты ракетных позиций и неиспользуемую авиабазу в Новгороде-Дальнем. Впрочем, несколько реальных целей мятежники все же поразили: был разбит основной радар станции слежения, повреждено взлетное поле авиабазы Таллиевань, разбито несколько казарм (хорошо, что войска были выведены в поле!).

— Открыть огонь, — приказал Головин.