На дальних мирах

За обедом они выпили графинчик сангрии и бутылку красного мексиканского вина, отчего у Хилгарда возникло ощущение раскованности и спокойствия. Но это ощущение не заслоняло страха перед ожидающим его испытанием. Он остановился на лестничной площадке и взглянул на сверкающий отражениями бассейн. Тяжелые пурпурные кисти бугенвиллей у древней каменной стены внутреннего дворика казались в лунном свете почти черными. Картину дополняли огромные соцветия гибискуса, беспорядочно разбросанные по лужайке, и странные шипастые цветы, поднимавшиеся из пышной сочной листвы. Силия тронула его за локоть.

— Пойдем.

Хилгард кивнул. Когда они оказались в номере, Силия включила свет и начала раздеваться. Взгляды их встретились, и он заметил, как на ее лице желание сменилось тревогой и недоумением. Что-то было не так, и она это поняла. Притворись, приказал себе Хилгард. Притворись... Он робко обнял ее... Нет.

— Тед? — спросила она.— Тед, что происходит?

— Я не могу этого объяснить. Наверно, я схожу с ума.

— Со вчерашнего дня ты ведешь себя так странно...

Хилгард глубоко вздохнул.

— Вчера я увидел тебя в первый раз в жизни.

— Тед?!

— Но это правда. Я не женат. У меня выставочный зал на Шестидесятой Ист-стрит недалеко от Второй авеню. Я прилетел в Мексику один в прошлый четверг и остановился в отеле «Президенте».

— Что ты такое говоришь, Тед?

— Вчера в Теотиуакане, когда я проходил около храма Кеналькоатля, у меня возникло очень странное ощущение, и с тех пор я, похоже, стал кем-то другим, но с тем же самым именем. Извини, Силия, наверно, я говорю невнятно? Я понимаю, в моих словах мало смысла.

— Мы женаты уже девять лет. Мы с тобой партнеры в фирме по изучению рынка «Хилгард и Хилгард» на углу Пятьдесят седьмой и Шестой.

— Изучение рынка... Странно. У нас есть дети?

— Нет. У нас квартира на Восемьдесят пятой, а летом мы обычно... Боже, Тед! Тед?

— Извини, Силия.

В темноте, смягчаемой лишь лунным светом, Хилгард заметил ее глаза — застывшие, испуганные, блестящие. В комнате стоял запах страха — и его, и ее.

— Ты ничего не помнишь о нашей жизни? — хрипло спросила Силия,— Совсем ничего? В январе мы были с тобой в Сан-Франциско и останавливались в «Стэнфорд корт». Там все время лил дождь, и ты купил три статуэтки из слоновой кости в небольшом магазинчике напротив Гирарделли-сквер. Месяц назад мы получили от Брайса контракт на долгосрочный проект, и ты сказал: «Отлично. Давай махнем в Мексику и отпразднуем это событие. Нам ведь давно хотелось побывать в Мексике, а когда повторится такая возможность, неизвестно». В апреле мы должны представить в Атланте большой отчет, а в мае... Тед? Ты ничего не помнишь, Тед?

— Ничего. Абсолютно ничего.

— Боже, ты меня пугаешь. Обними меня, Тед.

— Извини...

— Нас вдвоем ты тоже не помнишь?

— Вчера в два часа дня я увидел тебя впервые в жизни.

— Нужно завтра же лететь домой. Наверняка есть какой-то способ... Лекарства или, может быть, даже шокотерапия. Первым делом мы переговорим с Джудит Роуз...

— С кем? — Хилгард почувствовал маленький всплеск удивления.

— Ее ты тоже не помнишь?

— В том-то и дело, что помню. Я хорошо знаю Джудит Роуз. Высокая, смуглая, вьющиеся черные волосы. Она профессор нейробиологии в Рокфеллеровском университете...

— В Нью-Йоркском медицинском,— перебила его Силия.— Но все остальное верно. Ты видишь? Ты не все забыл! Ты по-прежнему помнишь Джудит!

— Она в Рокфеллеровском,— сказал Хилгард.— Я знаю ее уже лет пять. И в эту поездку мы собирались вдвоем, но в самый последний момент ей пришлось отказаться, поскольку им предложили крупную дотацию. С самого начала было ясно, что ей придется заниматься этим делом не одну неделю, поэтому я поехал, а она...

— О чем ты говоришь? — удивленно спросила Силия.

— Как о чем? Мыс Джудит встречаемся уже довольно долго и...

Силия расхохоталась.

— О боже! Нет, это уже слишком! Ты и Джудит...

— Конечно, мы оба время от времени видимся с кем-то еще. Но Джудит у меня на первом месте. Ни она, ни я, судя по всему, не созданы для семейной жизни, но у нас в определенном смысле идеальные отношения и...

— Прекрати, Тед.

— Я это говорю не для того, чтобы сделать тебе больно. Просто чтобы ты поняла, какие у нас с Джудит сложились отношения.

— Если ты таким оригинальным образом хочешь сообщить мне, что у тебя бывали романы, то я это переживу. И даже не особенно удивлюсь. Но только при чем тут Джудит? Это абсурд. В нашем мире нет ничего постоянного, но в одном я могу быть уверена на все сто процентов: у Джудит нет никаких любовников. Они с Роном до сих пор как молодожены. Убеждена, Джудит самая верная женщина в мире.

— Кто такой Рон?

— Рон Вольф,— ответила Силия.— Муж Джудит.

Хилгард отвернулся к окну и глухо произнес: