На дальних рубежах 2 (СИ)

Когда Карнз погиб, Ардиана приложила немало усилий, чтобы в числе других вещей из коллекции погибшего добыть его архив. Конечно, архив представлял ценность и в качестве компромата на некоторых важных персон, но в первую очередь ладатийку привлекала его "художественная" ценность. Она сама не знала, что с такой силой влекло ее к страданию именно этой жертвы. Молодой раб был красив, но красивых рабов ведь было много. Однако, этот экземпляр отличался и от рабов-эфебов, и от привычных Ардиане местных мачо, и ей хотелось заставить красивого, сильного и опасного человека страдать по-настоящему - зацепить его, проникнуть под кожу, выжечь свое клеймо на его душе.

К сожалению, вместо желаемого пока что Ардиана получила лишь несколько отблесков былого да бездушную куклу с хмурым, лишенным мысли лицом. Ее раздражала его тупая покорность, его стоицизм, бесило отсутствие хоть какой-то искры в глазах, а уж за то, как он иногда дергался, когда она к нему обращалась, ей и вовсе хотелось его убить. Демонстрация рабу архивных съемок давала хоть какие-то результаты, но все меньше и меньше. Раб ускользал от нее, даже оставаясь полностью в ее власти.

Пока его хозяйка размышляла над тем, как еще вырвать из него желаемую реакцию, Джейс сидел, погрузившись в оцепенение. Ардиана не желала портить "рисунок", оставленный ему на память Аланом Карнзом, поэтому ее методы были с одной стороны менее кровавыми, а с другой - невероятно разрушительными. Как и ее учителю, Ардиане мало было рвать тело, ей нужно было влезть к нему в голову, в душу. Что там было такого интересного для них, Джейс не мог понять.

Ардиана бы расцвела, знай она, как сильно напоминала Джейсу его первого хозяина. Точно так же как и с Карнзом, каждую клеточку его измученного тела пропитывал ужас и запредельная усталость от мучений. Стоило хозяйке пошевелиться, как сердце в груди заходилось испуганным зайцем, а к горлу подкатывала тошнота. От звука ее голоса, вырывавшего его из болезненного ступора, Джейс вздрагивал как от удара током.

Последним испытанием стала треугольная комната в подвале. Пять дней, пока Ардиана была в отъезде, он провел в полной изоляции в постепенно сужающемся пространстве, пока не оказался зажат, будто замурованный меж трех стен. Вероятней всего, он провел не меньше суток без возможности пошевелиться, похороненный заживо и забытый. Джейса трясло до сих пор, хоть и выпустили его еще утром, когда хозяйка проснулась и не обнаружила его у изножья кровати. Пока она вспомнила о нем, пока умылась, позавтракала.... Он был даже рад видеть свою мучительницу, когда дверь узилища открыли, и он, не удержав равновесия из-за затекших до агонии мышц, рухнул к ее ногам.

Карнз тоже иногда использовал разные пытки на сенсорную депривацию и изоляцию, и Джейс ненавидел облегчение, которое испытывал, стоило хозяину открыть дверь и объявить об окончании очередного издевательства. В те секунды он был рад видеть своего палача, хоть длилась эта радость не долго, но она была. И ее замечал не только Джейс.

Джейс ненавидел себя в такие моменты с особой силой. Вот и Ардиана напомнила ему о прошлом, а он - полубезумный, грязный, едва способный пошевелиться, радовался и почти испытывал благодарность за то, что она все-таки не оставила его умирать в том аду в полном забвении и одиночестве. А ведь он мог только мечтать об уединении! Дома Ардиана держала его при себе постоянно, он даже спал, как собака, на полу в ее спальне. Никакой возможности хотя бы от души выматериться один на один с собой. И вот так извращенно воплощались мечты о личном пространстве, что он готов был рыдать от счастья при звуке ее шагов в подземелье. Сейчас эти эмоции уже отхлынули, оставив за собой презрение к самому себе, но память о них осталась, отравляя душу своими ядовитыми парами.

— Подай вина, - вдруг приказала ему хозяйка.

Джейс вздрогнул, но тут же потянулся к стоявшему рядом столику. Налил из элегантного декантера красного вина, подал с колен, низко опустив голову и стараясь сдержать дрожь в пальцах.

— Что ты все трясешься? - недовольно одернула его хозяйка.

— Простите, госпожа, - на автомате сорвалось с языка.

Слова давались с трудом, челюсти свело, язык едва ворочался, но попробуй тут не извинись!

— Я ожидала от тебя большего, - процедила Ардиана и вдруг схватила его за подбородок, вынуждая поднять голову. - Ты разочаровываешь меня.

— Простите меня, госпожа. Если вы скажете, чего бы вы хотели, я постараюсь исполнить ваше желание, - совершенно пустым голосом произнес Джейс, не поднимая глаз.

Ничего не значащие, заученные и набившие оскомину слова, цена им была невелика. Если бы Ардиана не знала, на что он способен, если бы он не был так притягателен.... В полумраке густые ресницы мужчины бросали длинные тени на его изможденное заострившееся лицо, и Ардиана на мгновение залюбовалась картиной.

— Каким же талантом обладал Алан, раз мог заставить тебя раскрыться! - покачала она головой. - Неужели с уходом мастера остался только пустой сосуд? Или это мне не хватает знаний и таланта?