На Дерибасовской хорошая погода… Еврейский юмор одесских эмигрантов

Японский самурай шагнул вперед, открыл крошечную коробку и выпустил муху. Он вытащил свой самурайский меч, и – вжжжик! – две половинки мухи упали на пол.

– Прекрасно! – сказал император. – Теперь свое умение должен показать следующий претендент.

Китайский самурай самоуверенно улыбнулся, шагнул вперед и, открыв крохотную коробочку, тоже выпустил муху.

Он вытащил свой самурайский меч и – вжжжик, вжжжик! – муха упала на пол, аккуратно разрезанная на четыре части.

– Потрясающе! – одобрил император и обернулся к третьему кандидату. – Ну, и как ты собираешься превзойти этот подвиг?

Еврейский самурай вышел вперед и открыл крошечную коробку, выпустив еще одну муху. Он вытащил свой самурайский меч и – шшшшш! – взмахнул им. Но муха продолжала летать, правда, жужжала уже по-другому.

В разочаровании император сказал:

– Ну что это такое? Ты же ее не убил!

– Убить легко, – с поклоном ответил еврейский самурай. – А вот обрезание требует настоящего мастерства!

* * *

Еврей: Боже! Господи! Услышь меня!

Бог: Слушаю.

Еврей: Я могу задать вопрос?

Бог: Задавай.

Еврей: Что для тебя миллион лет?

Бог: Одна секунда.

Еврей: А что для тебя миллион долларов?

Бог: Копейка.

Еврей: Боже, дай мне копеечку.

Бог: Нет проблем. Подожди секундочку.

* * *

Однажды у фараона заболел живот. Вызвали врача из Англии. Тот осмотрел фараона и заявил:

– Надо сделать клизму.

– Что? – с возмущением вскричал фараон. – Мне, фараону, клизму?

– Да, сэр, вам.

– Отрубить ему голову! – приказал фараон.

Отрубили. Позвали французского врача.

– Надо сделать клизму, – говорит выпускник Сорбонны.

– Что? – вскричал возмущенный фараон. – Мне, фараону, клизму?

– Ну не мне же! – удивился француз.

– Отрубить ему голову! – приказал фараон.

Отрубили. Позвали еврея.

– Надо сделать клизму, – говорит тот.

– Что? – вскричал фараон. – Мне, фараону, клизму?

– Нет, мне! – с сарказмом ответил еврей.

И стали делать еврею клизму. От смеха фараона пронесло, и живот прошел.

С тех пор, когда фараонам плохо, – евреям делают клизму.

* * *

Находясь в трудном финансовом положении, правительство кайзера Франца Иосифа попросило заем у барона Ротшильда. Во время подписания соглашения первый министр шепнул ему на ухо:

– Ваш сын опасный анархист. Лучше отправьте его за границу, иначе мы вынуждены будем его арестовать.

Услышав эту новость, банкир отложил золотое перо.

– Не подпишу. Заем отменяется.

– Но почему? Разве вы не доверяете австрийской монархии?

– Не доверяю. Что это за монархия, если она испугалась моего Мони?

* * *

В купе разговаривают два еврея.

– Вы знаете, в нашем поезде едет Эйнштейн.

– А кто это такой?

– Он изобрел теорию относительности.

– А что это такое?

– Ну скажите: три волоса на голове – это много или мало?

– Конечно мало.

– А три волоса в супе? Это и есть теория относительности.

– И что, с этой хохмой он прославился?

* * *

Еврейское местечко. Богач встречает возле своего дома нищего.

– Ты опять пришел? Вчера ты представился разорившимся коммерсантом, а сегодня говоришь, что ты безработный музыкант?

– Трудные нынче времена, – отвечает нищий. – Одной профессией не прокормишься!

* * *

В Бердичев приехал известный богач. Остановившись в трактире, он заказал яичницу, а когда съел ее, ему предъявили счет на сто рублей. Он позвал хозяина и спросил:

– Неужели у вас яйца такая редкость, что блюдо столь дорогое?

– Не яйца являются редкостью, – ответил хозяин, – а миллионеры.

* * *

– Хаим, ты сидишь на моей шляпе.

– Я знаю. А ты что, уже уходишь?

* * *

Идет опера «Кармен». В ложе рядом с Менделем оказалась слишком общительная дама, которая мешала ему своей болтовней.

После окончания спектакля она обращается к Менделю:

– В следующее воскресенье ставят «Аиду», приходите, пожалуйста.

– Обязательно приду, – говорит Мендель, – я вас в «Аиде» еще не слышал.

* * *

– Куда ты так спешишь, Абрам?

– На почту тороплюсь, пока не закрыли.

– Письмо отправить или что?

– Нет, хочу в ручку чернила набрать.

* * *

Разговаривают два пожилых еврея.

– Моше, а была у вас в детстве любимая игрушка?

– Ой, Хаим, у меня были такие бедные родители, шо если б я не родился мальчиком, мне вообще не с чем было бы играться.

* * *

Нищий приходит к богачу и начинает жаловаться:

– У меня не жизнь, а одно сплошное несчастье! Я был музыкантом в симфоническом оркестре, но потом оркестр распался, и я не могу заработать себе на жизнь.

Богач сочувственно спрашивает:

– А на чем вы играли?

– На виолончели!

Богач идет в другую комнату и возвращается с виолончелью.

– Вот, у меня случайно есть инструмент. Может быть, сыграете что-нибудь?

– Ну разве я вам не рассказывал, как мне не везет? – горестно говорит нищий. – Конечно, у вас должна была найтись именно виолончель!

* * *

Зильберштейн приезжает из Бердичева в Вену, останавливается в лучшей гостинице, в гостиничном ресторане заказывает роскошный обед. Но затрудняется выбрать десерт.

– Может, апельсиновое желе? – подсказывает официант.

– Не.

– Кофе глясе?

– Не.

– А может, шарлотку?

– Шарлотку? – с интересом спрашивает Зильберштейн. – Можно. Пускай идет прямо в номер.

* * *