На Диком Западе. Том 3

— Конечно, у меня есть враги, — отвечал Роланд, — но ни одного я не считаю способным на такое преступление.

— Ты приводишь меня в большое смущение, друг, — сказал Натан, качая головой. — Поскольку так же верно, как то, что я теперь стою здесь, верно и то, что видел я в ночь, когда покинул развалины и прокрадывался сквозь оцепление индейцев. Я видел, как какой-то белый сидел с Авелем Доэ в стороне от других и советовался с ним, как бы захватить развалины, не подвергая опасности девушек. Уж и без того я удивлялся, что дикие наносили нам так мало ущерба и теперь убедился, что они попросту щадили женщин. Эти двое сговорились учинить какую-то пакость: я слышал, как они спорили, Авель Доэ требовал себе от другого белого награду за то, что заманил тебя и твою сестру в ловушку. Я не ошибаюсь, друг, я все это лично слышал, потому что, когда я увидел красную чалму на голове у человека, сидевшего у огня, то подполз к ним совсем близко. Да, да, я слышал все, что сейчас рассказал, от слова до слова.

В душе Роланда пробудилось подозрение, и он очень желал бы убедиться в его достоверности.

Натан между тем продолжал:

— Ты думаешь, что ружья, украшения, сукно и все остальное, что они делили между собой после битвы, было добычей, отнятой у молодых кентуккийцев? Нет, это была награда, которую белый человек в красной чалме дал краснокожим за то, что они пленили тебя и твою сестру. Верь мне! Его наемники были набраны из нескольких племен, как я заметил, а старый Венонга — самый отчаянный мерзавец, лишенный звания вождя в своем собственном племени за пьянство и подлость. Я думаю, что белый человек жаждал твоей крови: он поручил тебя старому Пианкишаву, который, без сомнения, умертвил бы тебя, когда бы ты достиг его деревни. Но какое намерение имел он насчет твоей сестры, я не могу догадаться, так как не знаю твоего прошлого.

— В таком случае, вы должны его узнать, — сказал Роланд, — чтобы распутать следы всех этих хитросплетений. Во всяком случае, есть человек, которого я давно считал нашим врагом, хотя и не полагал, что он отважится на убийство. Этого человека зовут Браксли, он лишил меня и мою сестру имения нашего дяди, единственными наследниками которого мы стали после его смерти.

И Роланд рассказал, как адвокат предъявил подложное завещание, по которому все владения покойного переходили к приемному ребенку, погибшему во время пожара несколько лет тому назад. Браксли клялся перед судом, что ребенок жив, и основывал свою клятву на показании свидетеля, некоего Аткинсона, который будто бы видел и узнал девочку, не уточняя, однако, когда и где это произошло. Аткинсон пользовался скверной репутацией: он шатался по границам страны, чтобы избежать наказания за совершенные им преступления. Браксли, однако, уверял, что он постарается его найти и через него снова разыскать потерянную наследницу. Роланд объяснил Натану, что сам он считает всю эту историю выдумкой Браксли, задумавшего от имени исчезнувшей наследницы получить права на владение богатыми землями дяди. Роланд также обвинял Браксли в том, что он уничтожил второе завещание, написанное дядей за несколько месяцев до смерти, по которому Эдит объявлялась его законной наследницей. Что такое завещание действительно существовало, подтверждалось отзывами умершего дяди об Эдит, и даже сам Браксли согласился с этим, уверяя, однако, что дядя сам уничтожил второе завещание.

Натан внимательно слушал подробные объяснения Роланда и сказал после недолгого размышления:

— Теперь я уже не сомневаюсь, что человек в красной чалме и есть Браксли, подкупивший индейцев с целью сжить тебя со свету и запрятать Эдит куда-нибудь подальше, чтобы его больше не беспокоили ваши права на богатое наследство. Но будь мужествен, друг! Господь не оставляет правых. Он откроет и то, что этот Браксли на самом деле вор и мошенник, в чем я ничуть не сомневаюсь. Еще никогда ложь не одерживала истинной победы над правдой. И подлинно: в этом случае такое чудо совершится не в первый раз. Мы должны теперь думать, как освободить твою сестру.

— Надо найти помощь, Натан! — воскликнул Роланд. — И тогда — за ней!

— А где найти помощь, друг? — спросил квакер. — Ты забыл, что большой отряд индейцев бесчинствует на севере Кентукки и что все способные сражаться мужчины форта выступили против них? Нет, друг, я думаю, что никто не сможет тебе помочь сейчас.

— А переселенцы! — воскликнул с отчаянием Роланд. — Не оставят же они меня в беде…

— И на них нельзя рассчитывать, — возразил Натан. — Услышав о набеге индейцев, они, как я узнал, решили продолжать путешествие, не дожидаясь тебя у брода. Итак, никто, кроме меня, не готов прийти тебе на помощь.

Роланд в отчаянии опустил руки и проговорил печально:

— Лучше бы было, если бы мы оба погибли: тогда мне не пришлось так мучительно беспокоиться за нее. Правда, мне бы легче узнать, что она умерла, чем узнать, что она останется навсегда в плену у краснокожих!