На Диком Западе. Том 3

— Что же, — спросил граф, — разыскали вы это место?

— Мы нашли золотую россыпь, — отвечал золотоискатель, — и подивились чуду, которое Господь показал нам в пустыне. Да, сеньор граф, — продолжал он, повышая голос, — сокровища этой россыпи так велики, что вся Франция со всеми ее городами и деревнями, полями, лесами и виноградниками не могла бы окупить их.

Хотя граф думал, что больной вследствие лихорадочного состояния преувеличивает в своем воспоминании количество найденных сокровищ, но так как в правдивости рассказчика нельзя было сомневаться в виду близкой смерти, то несмотря на преувеличения, мексиканцу удалось поразить воображение графа. Он, беспечно промотавший сотни тысяч, чувствовал теперь странное внутреннее волнение; но пересилил себя и попросил гамбузино продолжать.

— Пробыв в том месте два дня, мы отправились в обратный путь к вигвамам команчей и в доказательство нашей находки захватили с собой кусок золота около двух фунтов, который нам удалось отбить от огромного самородка.

— Этот кусок у вас? — спросил граф.

— Он у Джонатана Смита, моего спутника. Нужно вам сказать, сеньор граф, что я заключил договор с этим янки, познакомившись с ним в одной из американских гаваней. Чтобы добыть сокровища, требуется целый отряд отважных людей и такие средства, каких не в состоянии раздобыть три бедных охотника. Мы не могли обратиться к мексиканцам, так как, к сожалению, я сам должен сказать о своих соотечественниках, что они, по большей части, лживые и ненадежные люди; поэтому Железная Рука, сохранивший привязанность к своей родине, предложил открыть нашу тайну королю французов. Я был выбран для этого путешествия и, как человек, не сведущий в языках, взял в спутники американца, который говорил на нескольких языках. Он малый не промах, и охотно бы выманил у меня тайну; да я и сам хитер и дал ему только некоторые указания, возбудившие его жадность и побудившие его сопровождать меня в Европу. Несколько дней назад я прибыл сюда с Джонатаном Смитом и убедился в справедливости его уверения, что французский король, лишенный престола, умер в изгнании. Итак, я очутился в беспомощном положении и колебался, не доверить ли нашу тайну племяннику великого Наполеона, слава которого в свое время проникла и в нашу пустыню. Но теперь и об этом поздно думать, так как скоро я стану таким молчаливым человеком, который никому ничего не разболтает.

Граф стоял, погруженный в глубокую задумчивость.

— Я полагаю, — сказал он наконец, — что задуманная передача сокровища покойному королю должна была послужить на пользу и народу французскому; так, по крайней мере, я понимаю желание моего земляка, вашего товарища. Теперь спрашивается — согласились ли бы ваши товарищи сделать то же предложение потомкам законных королей Франции.

— Что вы хотите этим сказать, сеньор? Каким потомкам?

— Я хочу сказать — роду Бурбонов, у которого похитили его законное наследство — французский престол, и один из членов которого имеет удовольствие беседовать с вами в настоящую минуту.

Больной попытался приподняться, но со стоном упал на подушку и сказал слабым голосом:

— Должен ли я так понимать ваши слова, сеньор граф, что в вашем лице я вижу перед собой потомка Бурбонов?

— Вот именно, — кивнул граф.

— А вы бы взялись за это дело? — продолжал гамбузино со сверкающими глазами. — То есть могли бы вы снарядить в Сан-Франциско экспедицию из 200–250 решительных людей, так как, по меньшей мере, столько бойцов необходимо, чтобы противостоять Серому Медведю со всем его племенем; могли ли бы вы снабдить экспедицию съестными припасами на два-три месяца и сами стать во главе ее?

Беспокойный дух графа неудержимо побуждал его взяться за такое многообещающее предприятие и он немедля ответил:

— Почему же нет, сеньор? Если предприятие вообще исполнимо, и если ваши товарищи согласятся оказать мне поддержку, то есть стать нашими проводниками, то я готов.

Теперь раненому удалось приподняться, но видно было, что его силы быстро иссякают.

— Итак, все прекрасно, — прошептал он, — и я рад, что мое последнее дело в жизни будет вместе с тем делом благодарности. Подойдите поближе, сеньор граф.

Граф придвинулся к постели.

— Помогите мне снять этот мешочек! — сказал умирающий, раскрывая воротник своей рубашки и указывая на кожаный мешочек, висевший на крепком шнурке на его груди.

Граф повиновался, снял шнурок через голову тяжело дышавшего больного и минуту спустя держал мешочек в руке.

— В этом мешочке, — продолжал мексиканец торжественным тоном, — хранится тайна золотой руды. Вы найдете в нем кусочек кожи с точным обозначением местности и дороги к ней от Рио-Гранде и берегов Бонавентуры. Только тот, кто владеет этим планом и понимает его значение, может отыскать сокровище. Мы изготовили три экземпляра плана, и каждый из нас владеет одним. Планы служат также доказательством нашего права на находку, и каждый волен продать или подарить право на свою часть.

Глаза графа с напряженным вниманием следили за губами говорившего, которого возрастающая слабость заставила снова лечь, хотя голос его еще был ясно слышен.