На электричках: Путешествие из Владивостока в Москву

Я запрыгнул на скамейку. Колесо загудело и начало вращаться, скрипя всеми шарнирами. Почтенный возраст механизма выдавали несколько слоев облупившейся краски, которой в разные годы покрывалась сталь конструкции. С высоты открылся вид на деревянные постройки города. Белели прямоугольники шиферных крыш. С запада на восток протянулась тонкая нитка стальных рельсов. У станции стояли игрушечные вагоны пассажирского поезда. Вдали виднелись бескрайние леса. Макушки деревьев вытянулись в нестройные ряды. Кабинка прошла пик и, скрипнув на самой вершине, медленно пошла вниз. Парк только открылся, и в нем стали появляться первые посетители: малыши с мамами и бабушками.

— Никто на колесо не садился, пока ты там наверху был? — спросил Юрий Петрович.

— Я не обратил внимания, — ответил я. — Видом залюбовался.

— Ну ничего, — сказал Юрий Петрович, вглядываясь в кабинки колеса. — Нужно будет спуститься — покричат.

И нажал на красную кнопку. Колесо перестало гудеть и замерло. Мы прислушались: тишина.

Столовой в Называевске я не нашел. По пути попалось кафе под названием «Корейская кухня», но обедать в нем я не рискнул. Уж очень напоминал интерьер то злосчастное узбекское кафе в Магдагачи, где я отравился. В таком случае лучше купить продукты в магазине и приготовить обед самостоятельно.

Для этого прекрасно подошел колхозный рынок. На небольшом пятачке асфальта 30 на 30 метров были сколочены из досок и выкрашены голубой краской торговые прилавки с навесами. На рынке у самого входа расположились несколько торговок. На их прилавках была разложена нехитрая снедь на продажу: картошка, морковь, земляника, бутылки с молоком, творог, петрушка. Рядом с рынком стояли старенькие белые «Жигули» с раскрытыми дверями. Из салона негромко похрипывал радиоприемник. Я занял один из дальних прилавков, зажег газ и стал варить обед. Торговки поглядывали на меня с интересом. Вскоре несколько женщин подошли с расспросами. Любопытство!

Ближе к полудню торговки стали расходиться: покупателей не было. За все время, пока я варил обед, было продано одно ведро картошки, да и то с хорошей скидкой. Стал накрапывать обещанный дождь. В конце концов осталась одна торговка и небольшая пирамидка товара за прилавком. Женщина подошла ко мне и умильным тоном попросила: «Вы, пока кушаете, посмотрите здесь. А я до магазина сбегаю».

Торговка ушла, и на рынке остался я один. Пообедал, собрал горелку, помыл посуду, упаковал рюкзак, а торговки все не было. Я было подумал, что она вообще не придет. Устав от такой жизни, бросила нерасторгованные молоко с творогом, оставила ненавистные старые «Жигули» с ключами в замке зажигания и сбежала. Сбежала как можно дальше от всей этой серости, холода, моросящего дождя. Из «Жигуленка» по-прежнему трещал радиоприемник. Через 20 минут появилась торговка с большими полиэтиленовыми пакетами в руках.

— Одно продаем, другое покупаем, — бормотала она, рассыпаясь извинениями за задержку и загружая покупки в багажник.

— Думал, совсем не придете, — заметил я.

— Это вам, — кивнула она на оставшуюся стоять на прилавке бутылку молока.

«Жигуль» уехал. Темно-синие тучи обложили Называевск со всех сторон. Погода стремительно портилась. Я поспешил на вокзал, и, как оказалось, не зря. Когда расположился в зале ожидания, изучая карты и атласы, на улице вовсю поливал дождь. Промокшие пассажиры собирались в здании вокзала. Отряхивая блестящие от капель дождя зонты и плащи, люди располагались на свободных местах зала ожидания. Вскоре вокзал был полон. Все ждали электричку на Омск.

Дали объявление о начале посадки. Пассажиры выскочили из здания вокзала под проливной дождь. У перрона медленно катились шесть вагонов омского электропоезда. Зашипел сжатый воздух: машинист использовал пневматический тормоз для остановки. Взвизгнули колодки, и электричка остановилась у перрона. В раскрывшиеся двери устремились вымокшие под ливнем пассажиры. Вокзал снова опустел.

Подали электропоезд на Ишим. Билет в кассе дали неполный, а только до станции 2506-й километр. «От 2506-го километра до Ишима возьмете в поезде. У нас система не выдает этот билет», — пояснила кассир.

Спорная пограничная территория, ничейная сторона. На станции Называевская заканчивается Западно-Сибирская дорога и начинается Свердловская. А станция 2506-й километр находится на границе двух областей: Омской и Тюменской. Электричка тюменская. Омская пригородная компания продает билеты только на станции в Омской области. А тюменцы продают билеты на весь маршрут: и на Омскую, и на Тюменскую области. С востока на запад едешь с двумя билетами, обратно — с одним. А 20 километров дороги на стыке областей вообще никому не нужны.

Глава 6 Свердловская железная дорога

Называевская — Ишим