На фронтах третьей мировой войны. Война радаров

Гора Небит-Даг, давно потухший вулкан, серой громадой высилась за городом. Георгий приехал в эту сверхважную для него командировку со сломанной рукой, в гипсе, на перевязи, однако случая вскарабкаться на вулкан, пусть и потухший, упускать не захотелось. Захватив с собой бутылку понравившегося им местного портвейна «Чемен» (кто пьет «Чемен», тот джентельмен!) ребята вскарабкались по пологим склонам на вершину этой местной фудзиямы. Оттуда, с вершины, долина старого Узбоя казалась вогнутой. Как на ладони лежала она, обрамленная на юге высокими холмами Кум-Дага. Здесь должна была решиться судьба их многолетней работы, справится ли их детище с этими сложнейшими условиями?!

На самой макушке горы Георгий вдруг, совершенно неожиданно для себя, увидел — даже не полянку, совсем небольшой зеленый клочок свежей травки. Он наклонился и увидел на свежих листиках искрящуюся капельку росы! Как, откуда посреди сухой пустыни, на вершине безжизненной горы мог появиться этот пятачок жизни? Легонький пар струился из чуть заметной трещинки в горе, орошая зеленую травку. Вода из неведомых глубин, из центра вулкана попадала на самый верх и там питала жизнь. Жизнь непобедима, если есть хоть малая поддержка!

Испытания были абсолютно конкретными. Нужно было просто обнаружить и обеспечить проводку низколетящего истребителя над этой клубящейся миражами пустыней. И все! Другим радиолокационным станциям такое не удавалось. Руководил испытаниями тогдашний главный инженер радиотехнических войск ПВО страны. После испытаний нужно было ехать в Красноводск, где размещался штаб радиотехнической бригады, для подведения итогов. У главного инженера был и еще один повод для визита в Красноводск. Зимой на Каспии в камышах зимовали тысячи диких уток, которых там почему-то называли «чекулдаки», и главный инженер, как страстный охотник, отвел там свою охотничью душу!

Георгий с ребятами должен был дождаться обработки результатов облетов, проявки результатов кинофотодокументирования, поэтому они начали соображать, как им побыстрее добраться до Красноводска после испытаний. Поинтересовались в местном аэропорту, который, как обычно в подобных местах, обслуживался с той же радиолокационной позиции, не случится ли отмены рейса. «Отчего?» — спросил диспетчер. — «Ну, скажем, из-за непогоды, дождь, например!» Вы бы слышали хохот диспетчера. «Эка, чего захотели! Дождь в Небит-Даге!»

Накаркал диспетчер. Облет в назначенный день не состоялся. Состоялся небывалый ливень, настоящий шторм. Старожилы сказали, что такого не помнят. А на другой день на экране было такое! Намокшая пустыня парила и вихрилась миражами и сверхрефракцией. Вот такой сюрприз преподнесла природа. Самолеты взлетели. «Стрела» выручила, проводка оказалась отличной! Видел цели только комплекс. Видел!

В Красноводск приехали какими-то опустошенными, как часто бывает после завершения большой, трудной, долгой работы. Там уже было подготовлено решение комиссии, куда кроме военных входили и представители завода — изготовителя комплекса, и головного института, который тоже испытывал свои предложения по улучшению работы системы защиты от помех, не столь радикальные, как «Стрела». Об этих предложениях в акте не упоминалось. Зато почти повторилась история с актом испытаний «Стрелы» в Военно-Морском Флоте. Георгий с Юрием бродили тем поздним вечером по дорожкам возле штаба радиотехнической бригады. Было не по-зимнему тепло и тихо, хрустел ракушечник под ногами, шумно жевали верблюды в загоне, с громким стуком падали на землю зеленые шершавые шары маклюры… «Ну, как же можно подписывать такое? Зачем!?» Но что было делать? «Ребята, идите, все уже подписали, только вы остались!» Подписал и главный конструктор от завода по встраиванию ЦСО «Стрела» в комплекс, и представитель головного института, и военные. Последними, но подписали акт и Георгий с Юрием. Да, нет, как и в случае с моряками смущали не какие-то упреки в адрес «Стрелы», если бы были такие упреки! Смущал главный вывод: «Считать комплекс с ЦСО „Стрела“ основным боевым радиолокатором ПВО страны впредь до оснащения войск новыми боевыми радиолокаторами». Зачем главный инженер РТВ ПВО настоял на этой формулировке, Георгию было непонятно.