На фронте в огне

Николай КОНДРАТЬЕВ НА ФРОНТЕ В ОГНЕ Эпизоды из жизни Яна Фабрициуса

*

© ПОЛИТИЗДАТ, 1982 г.

Награждается орденом Красного Знамени… комиссар 10-й стрелковой дивизии тов. Ян Фрицевич Фабрициус за непрерывную самоотверженную работу на фронте в огне.

Приказ РВСР № 12 от 10 марта 1919 г.

…У Ольгинского моста Фабрициус увидел красноармейцев. Бегут. Впереди, похоже, командир. Лицо знакомое. Да это комбат Каргополов! Фабрициус поднял руку, крикнул:

— Стой!

Каргополов подошел и, тяжело дыша, отрапортовал:

— Товарищ военный комиссар, со мной сводный отряд — саперы, связисты. Уцелевшие…

— Остановите отряд. Надо удержать мост.

— В шестом эстонском измена. Булак-Балахович жмет. Патроны на исходе…

— Не болтайте! Командуйте! — резко оборвал Фабрициус.

— В цепь! — приказал Каргополов. — И ни шагу назад!..

Единственный пулемет поставили у перекрестка дорог.

На противоположном берегу реки горели дома. Их никто не тушил.

За мостом показалась цепь солдат. Идут уверенно, в полный рост. Победители…

Фабрициус подбежал к расчету. Поторопил:

— Скорее! Огонь!

Наводчик стал на колени и привычно повел ствол пулемета слева направо. Цепь атакующих рассыпалась. На мостовой осталось с десяток неподвижных тел.

— Молодец! — похвалил Фабрициус. — Фамилия?

— Сергей Давыдов..

— А, из восемьдесят шестого. Помню. Часы вручал Не спеши. Береги патроны.

Совсем близко разорвался снаряд. Взрывная волна подняла Фабрициуса и швырнула на мостовую. Приподнявшись, почувствовал острую боль в левой руке. Сквозь оседающее облако пыли заметил надвигающуюся вражескую цепь. Крикнул:

— Давыдов, давай!

Наводчик не отозвался. Фабрициус подполз к пулемету и увидел, что Давыдов убит. Отодвинул тело погибшего, вставил ленту. Короткими очередями стал расстреливать солдат, взбегавших на мост. Приползли номерные, притащили цинковую коробку патронов.

Фабрициус попросил их:

— Набивайте ленты. Часа два-три надо продержаться. Пока наши не отойдут…

Подбежал ординарец Гурьянов. Сообщил:

— Начдив велел передать — штаб уходит на Карамышево. Вас ждет автомобиль.

— Скажите Курганскому — я уйду из Пскова последним…

— Лишнее это, товарищ комиссар. Ведь убьют…

— Ступайте!

— Не могу. Я за вас перед всей дивизией отвечаю.

Гурьянов перевязал кровоточащую рану комиссара.

Фабрициус расстрелял две ленты.

Подполз Каргополов и доложил:

— Противник рядом. Нас могут отрезать У меня осталось восемнадцать бойцов…

— Ведите их в Карамышево. Всех по дороге забирайте. Я прикрою…

У моста появились всадники. Фабрициус дал по ним очередь из пулемета. Кончилась последняя лента. Вдруг его опалило зноем: за спиной загорелся дом.

Мимо пробежал командир 2-й роты минно-подрывного дивизиона Александр Чецулин, крикнув на ходу:

— Бегите! Взрываю мост…

Гурьянов дернул Фабрициуса за рукав:

— Скорее! Только бы успеть…

Обогнули горящий дом, пересекли улицу и услышали сильный взрыв.

Гурьянов сорвал фуражку:

— Упокой, господи, русскую душу… И себя взорвал с мостом. Какие люди бывают!.. А машина наша ушла.

— Успокойся. Выберемся.

— Непременно выберемся. Бывали моменты и посложнее, а выбирались…

Фабрициус не отозвался. Ординарец прав. Действительно, были в его жизни тяжелейшие испытания. На фронте в огне…

О некоторых из них и рассказывается в этой небольшой книге.

Партийная школа Смольного

1

Во второй половине октября 1917 года 1-й Усть-Двинский латышский стрелковый полк занимал позиции в районе Зегевольдских (Сигулдских) высот, в 60 километрах северо-восточнее Риги. Активных боевых действий не вел.

Окопное затишье кончилось 26 октября. Утром получили газеты «Окопный набат» и «Латвью стрелниекс», в которых сообщалось о том, что Временное правительство низложено, а власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона. И пока стрелки возбужденно обсуждали это радостное известие, в полковой комитет пришел приказ из штаба 1-й бригады, предписывающий полку выступить 27 октября сего года в 6 часов утра в город Венден (Цесис).

Председатель полкового комитета Лейманис и его заместитель Фабрициус сразу же выехали в соседний резервный 79-й сибирский стрелковый полк. Им удалось довольно быстро договориться с полковым комитетом и командиром сибиряков о том, что они немедленно займут боевые позиции латышских стрелков.

Смена частей на переднем крае прошла скрытно и быстро. Выведенные в тыл окопники получили три часа для отдыха. А усталые комитетчики собрались на заседание, чтобы выбрать командира, которому можно доверить личный состав — 2924 активных штыка. Бывший командир полка подполковник Бриедис, ревностно служивший царю, а затем и Временному правительству, услышав о победе большевиков, куда-то скрылся.