На фронте в огне

Готовясь к выступлению, Фабрициус внимательно прочитал сообщения, напечатанные в «Правде» и «Известиях». Солдаты все хотят знать и вопросы задают такие трудные, что не знаешь, как и ответить. Сейчас все говорят о демобилизации армии. Многие считают так: раз принят Декрет о мире, значит, можно разъезжаться по домам. И очень трудно убедить измученных, истосковавшихся по семьям фронтовиков, что, пока мир с Германией не заключен, надо здесь, на рижских позициях, защищать красный Петроград. Власть взяли быстро и легко, куда труднее будет ее отстоять…

6 января 1918 года Яна Фабрициуса вызвали в исполнительный комитет Совета солдатских депутатов 12-й армии.

Новый председатель Искосола Семен Нахимсон радостно приветствовал его:

— Поздравляю! Латышские стрелки выбрали вас делегатом на Третий Всероссийский съезд Советов. Вот документы, а сухой паек на неделю получите в полку. Постарайтесь запомнить самое главное. Вернетесь— расскажете товарищам о съезде.

— А куда я должен явиться? Впервые еду в Петроград.

— В Смольный. Там зарегистрируетесь. А потом зайдите к землякам в сводную латышскую роту, охраняющую Смольный. В Питере передайте привет нашим товарищам — членам ВЦИКа Петру Стучке и Карлу Петерсону…

3

Шагая по хмурым, малолюдным улицам столицы, Ян Фабрициус своими глазами увидел, как тяжело живется петроградцам. У булочных стояли закутанные в платки дети, побелевшие от инея старики, угрюмые, словно окаменевшие женщины. Ждали хлеба. Трамваи не ходили — не хватало электрического тока. У рекламных щитов и заборов нанесло целые сугробы снега, — видно, убирать некому. И все-таки город был прекрасен…

У Смольного остановил патруль. Ладно пригнанная форма, высокие хромовые сапоги. Патрульные перекинулись между собой несколькими фразами. Да ведь это же латышские стрелки! Старший патрульный прочел предъявленный документ, улыбнулся:

— Свой… Где остановились, товарищ Фабрициус?

— Только что с поезда.

— Как встанете на учет, приходите к нам в сводную смольнинскую роту погреться. Да и койка найдется…

В комнате, где помещалась Мандатная комиссия, делегат латышских стрелков получил анкету. На первые вопросы ответил быстро: «Родился 26 июня 1877 года. Латвия — Курляндия, имение Злекас, хутор Вангстребеи».

В графе, где надо было указать партийную принадлежность и время вступления в партию, написал: «С апреля 1903 года в РСДРП(б)».

Поморщился, вписав в анкету слово «холост». Вот ведь как сложилась жизнь: сорок первый год идет, а все еще не нашел невесты. Давным-давно была на примете в Виндаве миловидная, рослая, веселая девушка. Нравились друг другу. Встречались. И в праздничный, хмельной день Лиго она надела на голову жениха дубовый венок и поцеловала при всех. А вот свадьба не состоялась. Жениха арестовали. Сослали. Два года ждала… и вышла замуж за другого…

Следующий вопрос: «Служба в армии» — заставил задуматься, вспомнить прошлое. Да, проходил действительную службу. Когда? День призыва запамятовал. Пожалуй, в середине августа 1898 года это было. Запомнился пожилой, сутулый, худенький врач. Проверив сердце и легкие, хлопнул ладонью по широкой груди новобранца и восхищенно воскликнул: «Какой богатырь! В гвардию его. Непременно в гвардию!» И направили в Варшаву — в лейб-гвардии Литовский полк 3-й гвардейской дивизии. Служил усердно. Особенно преуспел в огневой подготовке. На полковом празднике занял первое место в стрельбе из винтовки. Перед строем всех шестнадцати рот победителю вручили подарок. После этого был произведен в старшие унтер-офицеры…

Фабрициус заполнил анкету, отдал дежурному, а тот выдал ему два талона: на обед и ужин.

В комнату вошел невысокий, худощавый человек в кожаной куртке. Бледное узкое лицо, пенсне на шнурке, курчавые волосы — облик этого человека показался Фабрициусу очень знакомым. Конечно же он встречался с ним в ссылке! Это товарищ Андрей, он же Яков Михайлович Свердлов. К нему довелось однажды ездить на лыжах в Максимкин Яр, чтобы передать партийную почту и сообщить о том, что политические ссыльные требуют освобождения Свердлова из студеного, гиблого Максимкина Яра. Фабрициус не осмелился напомнить Якову Михайловичу о той давней встрече, но тот подошел, пожал руку:

— Здравствуйте! Вспомнил, да-да, вспомнил, где мы встречались с вами и о чем говорили, а вот фамилию позабыл.

— Медвежатник. Вечный ссыльный. Фабрициус.

— Фа-бри-ци-ус, — улыбаясь повторил Яков Михайлович. — Ус, ус. Усы у вас выдающиеся, великолепные. Вот по ним и запомнил вас. Скажите, откуда прибыли и чем занимаетесь?

— Из двенадцатой армии. Помощник командира взвода. Немного работаю в полковом комитете.

— Весьма рад, что встретил вас. А где остановились?

— У товарищей из смольнинской роты.

— Вот и хорошо. А питаться будете в нашей столовой. Однако должен предупредить: харчи у нас скудноватые, в чем вы сейчас и убедитесь… Пойдемте…

4

…III съезд Советов открыл председатель ВЦИК Я. М. Свердлов. Сводный оркестр моряков-балтийцев заиграл «Интернационал». Все встали. С трудом сдерживая волнение, Ян Фабрициус пел вместе со всеми, и знакомые слова звучали как клятва: