На фронте в огне

Лейманис не спеша прочел по списку 27 фамилий офицеров и настороженно спросил:

— Кого предлагаете, товарищи?

Члены полкового комитета переглянулись. Они хорошо знали лишь своих отделенных и взводных, которым должность командира полка не по силам. Ошибиться никак нельзя. Так лучше промолчать.

Лейманис посмотрел на часы, угрюмо сказал:

— До марша осталось два с четвертью. Надо срочно решать. А что ты молчишь, Фабрициус?

Старший унтер-офицер Ян Фабрициус встал, ответил кратко:

— Я человек в полку новый. В тяжелой боевой обстановке офицеров не видел. И судить о них могу только по тому, как они относятся к подчиненным. Знаю, что прапорщик Вайнян и подпоручик Фрейберг постоянно вникают в наши нужды и проявляют заботу о солдатах…

— Я одобряю кандидатуру Роберта Вайняна, — сказал Лейманис. — Он честный и храбрый человек. Только вот… возьмется ли?

— Давайте вызовем его и объясним все по порядку, — предложил Фабрициус.

Связной разыскал и привел Вайняна.

Лейманис кратко обрисовал обстановку в районе 12-й армии, объяснил, зачем латышских стрелков вызывают в Венден, и сразу же объявил:

— Полковой комитет назначил вас, товарищ Вайнян, командиром полка.

Прапорщик Вайнян пожал плечами и растерянно спросил:

— Странно… До сих пор только старшие начальники назначали на должность. Дело весьма ответственное. А что, если офицеры и солдаты не подчинятся прапорщику Вайняну?

— Офицеров и солдат, не исполняющих приказы, следует арестовывать и отправлять в Военно-революционный комитет первой бригады. Вот приказ по бригаде. Смотрите второй параграф.

Роберт Вайнян прочел документ и сказал:

— Насколько я понимаю, командир полка должен выполнять приказ вместе с полковым комитетом. И в дальнейшем действовать согласованно. В противном случае я полк не приму.

— Вы можете твердо рассчитывать на наше содействие, — заверил его Лейманис. — Товарищи! Вопрос решен. Отправляйтесь по местам.

Ян Фабрициус пошел в свою 4-ю роту. Ночь была темной, сырой, холодной. В березовой роще, на широкой поляне жарко пылали костры. Вокруг них, плотно прижавшись друг к другу, лежали стрелки Фабрициус лег рядом с фельдфебелем на разостланный брезент и закрыл глаза. Попытался успокоиться, унять волнение, вызванное событиями в Петрограде, и не мог…

Четырнадцать лет шел он к этому радостному дню… Да, с той памятной маевки 1903 года в Виндавской роще, закончившейся арестом и избиением. А потом был суд, каторга и ссылка в места отдаленные и суровый жандармский приказ «проживать отнюдь не ближе Иркутска». И были долгие скитания по Сибири и Дальнему Востоку, завершившиеся на угрюмом острове Сахалине, в лесной управе Александровска. Оттуда летом 1916 года Фабрициус был отправлен в действующую армию. И вот пришла пора желанных перемен: в столице под руководством большевиков победили революционные рабочие и солдаты.

Раздумья прервал сигнал тревоги.

Через десять минут полк в полной боевой готовности выстроился у шоссейной дороги. Командир Вайнян вышел вперед и громко прочел приказ № 1.

Стрелки одобрили приказ дружным и громким «Ура!».

Правофланговый 1-й роты поднял красное знамя, оркестр заиграл марш, и полк двинулся по Псковскому шоссе на Венден. В ногу шли недолго. Густая цепкая грязь засасывала сапоги. И оркестр смолк…

К Яну Фабрициусу, шагавшему на правом фланге 4-й роты, подошел Лейманис и попросил:

— Слушай, Ян, перейди в голову колонны. У тебя шаг подходящий, да и фигура внушительная. Глядя на такого молодца, и остальные пойдут веселее.

— Все шутишь…

— А без шуток: пойдешь впереди и за командиром понаблюдаешь, товарищ Фабрициус, — тихо и строго пояснил Лейманис.

Фабрициус вышел из строя и, широко шагая, обогнал первый батальон. Заметил: стрелки узнают, улыбаются, здороваются. А ведь когда прибыл в начале сентября, и поговорить было не с кем. Ни одного знакомого. К тому же на душе было тревожно: не имел никаких сведений о родителях, оставшихся в оккупированной Курляндии. Живы ли они? И где братья и сестры?.. Фабрициус послал объявления в центральные газеты о розыске родных. Неожиданно откликнулась дальняя родственница Эмма Фабрициус, бежавшая из Курляндии в Харьков. Отыскалась отзывчивая и, судя по фотографии, красивая девушка…

Фабрициус поравнялся с командиром полка, глянул на его забрызганные грязью сапоги и шинель и невольно подумал о том, что подполковник Бриедис пешком не пошел бы. Поехал бы на лошадке.

— Кто-то едет, — сказал Вайнян, всматриваясь в дорогу.

Дальнозоркий Фабрициус уточнил:

— Похоже — начальство. На паре вороных. А за кучера ездовой с винтовкой.

Бричка приблизилась, и бородатый солдат резко осадил лошадей.

Штатского вида человек в мешковато сидящем военном френче встал, оперся левой рукой о плечо солдата, а правую простер к идущим и громко приказал:

— Стой! Стойте, изменники!

Команду привычно повторили. Она прошла по ротам, и полк остановился.

— С кем имею честь? — хмуро спросил Вайнян.